Мне было плевать, если он задохнется. Если подохнет прямо здесь. Лучше раздавить сейчас. Я уже не видел ничего вокруг — только темно— красная пелена на глазах. В кармане завибрировал мобильный. Не хотел отвлекаться, но что— то заставило вытащить телефон из кармана.
Кора. Она знала, когда позвонить. И это все решило. Я его отпустил. Даниз судорожно растирал кровь по лицу, когда я ответил:
— Да!
— Привет, — ее испуганный голос заставил сердце сжаться. — У тебя все хорошо?
— Да, — я смотрел, как пытается встать Даниз. — А у тебя?
— Нормально, но как— то тревожно. Бабушка очень нервничает, с ней папа говорил. Первый раз позвонил за все время. Спрашивал, как у нас дела, все ли в порядке. Не хотим ли мы вернуться в Москву. Намекнул, что этого не нужно делать. Аделина наплела?
— Не волнуйся, завтра поговорим, хорошо? Спокойной ночи.
— И тебе тоже, — я услышал ее грустный вздох. — Ты решил свои дела?
— Пока нет. До завтра.
— Решай скорее и добрых тебе снов.
Она отключилась и приятное наваждение рассеялось. Передо мной стоял Даниз. Странно, я думал, он сбежит.
— Ты — труп, Аид, — из— за разбитого носа, он нещадно гундосил, выходило комично. — Ты даже не представляешь, на что подписался. Думаешь, ты бессмертный?
Дверь отворилась без стука, Даниз резко обернулся и тут же зашатался.
— Твою ж… что у вас тут происходит?! — в дверях стоял потрясенный Сева. Он с ужасом смотрел на разбитое в кровь лицо брата. И ничего не понимал. Но это только пока.
Аид
— Да так, — Даниз растянул в улыбке окровавленные губы. — Вот с братом поговорил, Сев. Он по-другому не умеет.
Я молча наблюдал, как мелкий ублюдок демонстративно размазывал кровь по лицу. Сева, конечно, купился — стоял бледный, чуть ли не зашатался, взгляд испуганный, даже затравленный. Я ухмыльнулся. Внутри все еще кипело, я мысленно продолжал раздавливать Даниза.
— Давай в больницу. — Сева старался не смотреть на брата, его пугала кровь, на меня тем более боялся поднять взгляд. — Скажу охране, тебя отвезут.
— А сам со мной не поедешь? С ним останешься? Да какого, а?! — Даниз заорал. — Кто здесь главный? Ты или он? Однажды он грохнет меня, а потом и тебя. Всех нас!
Сева вспыхнул, злобно сощурился и даже сжал ладони в кулаки. Даниз знал больные места своего брата и сейчас легко попал в цель. Но меня это мало волновало — с Севой я сам разберусь, а вот мелкого гаденыша надо было раздавить. Сейчас уже жалел, что сдержался. Он не остановится, я это понимал, рано или поздно, но с Данизом придется кончать.
