Быстрый поцелуй. Это так приятно и так… мало.
— Конечно, и я люблю тебя! — я не удержалась от грустного вздоха, Герман обернулся и снова подошел ближе. Присев рядом, он прямо посмотрел мне в глаза.
— Это не то, на что ты рассчитывала, когда вернулась со мной из Праги, верно?
Я попыталась отвести взгляд, но Герман не дал. Взял в ладони мое лицо и приблизил к своему.
— Все в порядке, — я улыбнулась. — Правда… я понимаю.
Я видела как расслабились мышцы на его лице, он облегченно вздохнул.
— Мне пора. Увидимся в пятницу. Я вечером улетаю в Самару.
* * *
Герман ушел, а я еще долго прислушивалась к тишине в квартире. Я снова, вот уже неделю, жила в «своих» апартаментах, занимающих целый этаж. Все так и правда завертелось, когда мы вернулись — Герман целыми днями пропадал в Сити, бабушка подхватила легкий вирус, ничего страшного, но лететь в Москву пока побаивалась. А если точнее — Деметра ее не отпускала. И я была согласна с нашей решительной гречанкой.
Сон, конечно, не шел, я приняла душ и занялась своими цветами, которые купила еще до своего бегства в Прагу. К счастью, все они уцелели, спасибо Герману и его охранникам.
Сейчас пересаживала герань в и улыбалась, вспоминая как все у нас с ним началось в папиной усадьбе. В последние дни я часто вспоминала свой старый дом. Да и папу, с которым мы не виделись уже много месяцев.
После того как с Германа сняли все обвинения, мой отец был один из первых, кто его поздравил с этим. Я же прекрасно помнила свой последний разговор с родителем, когда он орал и требовал, чтобы я порвала с «убийцей». Так что с папой и его семьей разговаривать не очень хотелось, хотя где-то в глубине души я все равно немного скучала по нему. У папы память работала совсем по-другому: он уже намекал Герману, что хочет со мной встретиться — моего нового номера у не отца было.
И все же я заставила себя отвлечься от грустных мыслей — впереди меня ждали орхидеи, магнолии, кактусы и флоксы. Уж они точно заслуживают внимания!
* * *
Когда я пришла в кафе, то самое в котором мы с Дианой встречались в последний раз, она уже сидела там. Нервная и очень бледная. Осунувшаяся и выглядела как будто ей уже за тридцатник. Куда подевалась моя веселая неунывающая Дианка?! У меня сердце сжалось от боли.
Едва увидев меня, подруга резко вскочила со стула, но не сделала и шага в мою сторону — нерешительно топталась на месте. Боится даже сама обнять меня!
Я улыбнулась ей и подбежав, сжала Дианку в объятиях.
