— Жить будет. — не расслабляя напряжённых бровей, перевёл взгляд с молчаливого Егора, на меня, Яров.
Пилюлькин, Айболит — называете, как хотите, смысл один. Линка вообще зовёт белобрысым придурком, деспотом и тираном.
— Несколько дней проведёте дома, постельный режим. Тут навряд ли согласишься остаться. — продолжил Сергей Русланович, промывая рану, заставляя Егора вцепится руками в кушетку — не впервые порывается вскочить на ноги; а меня скривится и закусить губу.
— У меня работа, не могу. — выдавила из себя, отводя взгляд от кровоточащей раны.
— Романов решить. — кинул доктор, осматривая рану — Зашивать не будем, но заживать будет долго. Первые дни будет кровоточить и сильно болеть, не упрямься и отлежись. — поднял на меня строгий взгляд — Сделаешь только хуже. Тем более Марья не оценит такую красоту. — покачал головой “любуясь” моим коленом и голенью — Руки целы? — спросил в который раз.
— Марья? — проигнорировала его вопрос, задавая свой, сведя к переносице, светлые брови.
— Малина поможет с обработкой и перевязками. — так же, как и я, включил игнор Яров — Рецепт выпишу, Егор купит необходимое. Не спорь! — резким восклицанием, перебил ещё не начавшую спорить меня.
— Яр. — осадил Пилюлькина Романов, привлекая к себе наше внимание.
— Говорят в тебя стреляли? — спросил с усмешкой, вгоняя меня в краску.
Приподняв уголок губ и одно плечо, Егор перевёл взгляд на краснеющую меня.
— Забирай. — кивнул Яров, в мою сторону — Ко мне двадцать пятого, во вторник. Посмотрим, может дам добро на твою работу.
— Благодарю. — фыркнула, с небольшой долей искренности.
Всё-таки он вытащил все осколки из моей ноги, не разу не возмутившись моему скулежу и неконтролируемому дёрганью ноги.
Егор, словно только и ждал команды, подорвался с места и уже хотел протянуть ко мне руки, как я его остановила, резким бурчанием.
— Сама. — буркнула, разглядывая ровно отрезанную штатину.
Увы, её спасти не удалось. Дабы безболезненно добраться до моей раны, вещь пришлось испортить, хотя и до ножниц в руках Ярова она имела не лучший вид.
— Алиса. — только и сказал Романов, глядя на мою попытку встать и не пискнуть от боли.
От самого колена и до конца голени — кожа изрезана и имеет совсем не привлекательный вид. В определённых местах, когда Яров доставал осколки — я чувствовала, как он касается кости “лапками” пинцета. Второй ноге досталось намного меньше, всего пара не глубоких порезов, я бы даже сказала царапин.
