2. Чувства, которые не заглушить никакими таблетками
Джо застыла внизу лестницы.
— Я тоже хочу идти!
— Мало ли чего ты хочешь, — буркнул Найдер и шагнул на ступеньку ниже. — Отойди, нам пора.
Раз прислонился к стене, скрестив руки, и молча наблюдал за пререканиями. У этих двоих отцы были братьям, но общего у Ная и Джо нашлось больше, чем у прямых родственников. Впрочем, и противоположностей было немало. Наверное, даже немного больше — пятьдесят один на сорок девять.
— А на дело возьмёшь? — спросила Джо, с хрустом откусывая от яблока.
Найдер вздохнул:
— Возьму. Пора тебе привыкать к городу и учиться зарабатывать, верно?
Девушка закатила глаза. В ней было столько переменчивости и крайностей, что Разу она напоминала двойку.
— Я здесь ненадолго, ты же знаешь. Закончится зима, и я снова уйду.
Джо была настоящей дочерью народа оша. Такая же вспыльчивая, свободолюбивая и неугомонная. Годами она колесила по Арлии вместе со своим племенем, и поэтому в совершенстве овладела всем, что было так характерно для оша: отлично ездила верхом, стреляла и с удивительной ловкостью могла пробраться куда угодно. Но про таких, как она, говорили: «жизнь помотала». Пережила Джо немало — длинная дорога учила лучше любых университетов.
— Перебиралась бы в город, — заворчал Найдер. Этот спор между ними длился годами. — Ладно, вечером поговорим. Отойди давай.
Он взмахнул рукой. Джо показала ему язык и отскочила в сторону.
— Пожалуйста, дан Найдер, — произнесла она насмешливо. — Пожалуйста, дан Раз. Да будет дорога легка, и осветят звёзды ваш путь.
Её брат вздохнул и вышел. Он не любил пожелания и поговорки своего народа — слишком дорого они обходились в городе.
Трость застучала по мостовой. «Один, два, три, четыре, пять…» — Раз принялся считать в такт шагам Найдера. Тот прихрамывал на левую ногу, и это было его вторым и последним слабым местом. За «калеку» и «грязного оша» он не жалел ударов. Из-за травмы, полученной при рождении, отец Найдера и принял решение оставить кочевую жизнь и обосноваться в городе — хотел заработать и вылечить сына.
Раз зацепился взглядом за красную табличку на углу дома: «Переулок Светлячка 11». Впервые увидев название, он улыбнулся — оно показалось ему каким-то детским и даже милым. Но уже давно эта надпись — да и другие тоже — перестала вызывать чувства.
Кион был прост: одно море, два крупных канала, ещё десяток поменьше и четыре района. В Цае, принадлежавшем бандитам и беднякам, улицы называли в честь животных и растений — как будто те ценили красоту названий! В Арионте — гнезде учёных, торговцев и ремесленников — имена давали в память о революции, о культурных и научных достижениях. Маленький промышленный Тьянтал был связан с географией и историей. Раз любил только жилой район Фьянол — улицы назвали в строгом порядке: от первой до шестьдесят третьей. К сожалению, шли они не в Фьянол с его красивыми названиями, а в Арионт, которого Раз сторонился.
