— Юная госпожа. Пообещайте мне, что не позволите им, — Нэя не стала уточнять, кого именно имеет в виду, но это было и так очевидно, — свести вас с ума.
Шелиара кивнула и даже улыбнулась.
— Ну уж нет, юная невеста. Кивок меня категорически не устраивает. Пообещайте.
— Обещаю, Нэя. Я буду держаться до последнего.
— Так-то лучше. Я тем временем буду молиться за вас втрое больше обычного.
Нэя обняла ее и по-матерински прижала к себе. Шелиара почувствовала покой и умиротворение. Продолжалось оно недолго.
— Шели! Пора!
Нэя разжала объятья. Провела рукой по ее волосам, улыбнулась.
— Ступай, невеста. Долг зовет.
— Спокойных вам ночей и долгих рассветов, Нэя, — произнесла Шелиара.
— И тебе, дитя.
Шелиара подошла к экипажу, внутрь которого уже забрался отец. Один из носильщиков держал приоткрытой боковую дверь, второй возился с засовом на воротах. Кучер поправлял вожжи. Шелира позволила себе развернуться и бросить прощальный взгляд на родное поместье. Трехэтажный особняк догальтийской эпохи, облицованный багряным камнем — когда-то он, безусловно, являлся одним из великолепнейших архитектурных образцов Танаана. Но годы (или, скорее, десятилетия) сделали свое грязное дело: стены потрескались, крыша местами начала протекать, а некогда гордая башня, в которой теперь жил Азуттулан, уже давно перестала быть одной из городских достопримечательностей. Даже сад, хоть и не пришел в полное запустение, но уже и не радовал, как в детстве, ее взгляд вечноцветущими заморскими растениями. Не прилетают в него и певчие птицы, которых она так любила слушать по утрам. Даже небольшой пруд в глубине сада будто бы стал пресным и вымершим. Их поместье теперь — как те отполированные доспехи в гостиной: блестящие внешне и насквозь проржавевшие внутри.
Их родовое поместье увядало.
Внезапное и слегка запоздалое осознание пришло к ней — отец был прав. Только она, Шелиара Нирааль, может его спасти. И для этого ей лишь нужно не испортить устроенную отцом помолвку…
Она собралась было забираться внутрь экипажа, когда с башенного балкона раздалось:
— Дороги, Шелиара! Разные дороги — разные итоги! Не забудь!..
Шелиара подняла голову, улыбнулась, помахала деду рукой. Она непременно запомнит.
Наконец, девушка забралась внутрь, и носильщик прикрыл за ней дверцу. Ей уже приходилось путешествовать в таких «повозках для знати», как называл их отец. Мягкие сиденья, на которых почти не чувствуешь тряски, небольшие окошки с занавесками. Шелиара устроилась напротив хмурого и заметно нервничающего отца.
