Она играла со своим изящным, и, в то же время, опасным оружием, скользила ножами по своему полуобнаженному телу, и я почувствовал, как в моих венах зажегся огонь желания. Что за черт?
Взмах руки, и она, не глядя, бросает клинок в Оливию Бастарри, девушку, что уже замучила меня своим вниманием. Та испуганно оседает на пол, когда острое лезвие проносится в сантиметре от ее лица, и плавно входит в стену позади.
— Вы смотрите, она выделила девушку, как соперницу, и дала понять, что бы та не смела претендовать на то, что принадлежит ей. — кажется, Фалистрий действительно получал удовольствие от происходящего, и делился своими знаниями тонкостей культуры с нами.
В моей же груди зашевелилась тьма. Я чувствовал, что что-то упускаю из виду, что-то важное остается незамеченным, и внутренне напрягся. Эта девушка манила к себе, вынуждая сопротивляться до боли в теле.
— По-моему, ваши дорханы довольно кровожадны. — подал голос Дэрвин.
— О, что вы, это еще ерунда. — махнул аркардариец рукой, — Знаете, как эти женщины проверяют истинность своих чувств? Они метают свое оружие в мужчину, которого любят. И они действительно могут получить благословение богини. Если клинок остановится, так и не достигнув цели, эта пара признана Тьмой, мужчина и женщина созданы друг для друга.
— А если он попадает в цель? — удивился я столь странным методам проверки чувств и признания в любви.
— Ну, не судьба. — развел Император Фалистрий руками, — А если не судьба, то и жалеть его ни к чему. У нашей девочки ножи. А теперь представьте, что в кого-то летят мечи, и даже топоры.
— Так не похожа на наших женщин… — задумчиво рассматривал я страстный танец.
— О да. Не знаю, какой она была раньше, но сейчас она истинная аркардарийка. — кивнул монарх, довольно улыбаясь.
Резкое движение, и девушка принимает боевую форму, а у всех присутствующих вырываются пораженные вздохи.
Она осталась собой, лишь стала выше, и изящнее. Но это было не самое удивительное. У нее были наши витые черные рога, и абсолютно черные огромные перистые аркардарийские крылья. Фалистрий был прав, это существо уникально по своей сути.
Музыка тем временем стала ритмичнее, и девушка направилась к нашему столу, играя клинками. Я хотел понять, чего же она хочет, но наткнулся на пустоту.
— Я не вижу ее ауру, как такое может быть? — озвучил я вопрос вслух, пораженный этим феноменом.
— А я не чувствую ее эмоций. — кивнул, соглашаясь, Филистрий, — Как я понял, это тоже ее дар, и она закрыта от любого магического вмешательства.
