Я б, конечно, жила. Ведь стихи не нужны мне для вдоха,
И для выдоха, как ни крути, а они не нужны.
Вот другим повезло. Их жена не забудет про ужин,
А дурная твоя что-то снова творит дотемна.
Не ревнуй и пойми, ты мне, правда, отчаянно нужен.
Но возможность писать о прекрасном мне тоже нужна.
Ты пойми, тяжело, если что-то внутри наболело,
И нельзя это выплеснуть, выдохнуть, выпустить в мир.
Ты ругаешь меня за бедлам, и ругаешь за дело.
Ну прости. Не сердись. Допишу и устрою нам пир.
Я живу на бумаге, которой стихи доверяю,
И поэтому, бедный, тебе не хватает меня.
«Я сейчас. Подожди. Пять минут,» – я опять повторяю.
Ты позволь мне остаться собой. Не кляня. Не виня.
ТАК ХОЛОДНО…
Так холодно. Но не помогут пледы,
Горячий чай не справится, увы.
Так холодно без искренней беседы
И без к плечу склоненной головы.
О, эта тишина, когда с тобою
Нет рядом никого, кто должен быть.
Ты думаешь: «Вот-вот… сейчас… завою
На ноте си. И буду выть и выть.»
Заглянет солнце в щель бесцеремонно
И осветит, ресницы теребя,
Тебя в любимой позе эмбриона,
В которой проще согревать себя.
РАЗГОВОР С СЫНОМ
Обсуждали счастье сегодня с сыном,
Рассуждали долго мы, дотемна.
Вроде бы для счастья нужна причина.
–Или не нужна?
– Или не нужна.
Он сказал, что был бы счастливей втрое,
Если б каждый день игр череда.
– И тогда бы ты не бывал расстроен
Больше никогда?
– Может, иногда.
Я сказала, осенью мне для счастья
Нужно улетать к морю поскорей.
Но разнес теорию он на части.
– Можно без морей?
– Можно без морей!
Обняла его за худые плечи,
Из моей любви состоит он весь.
– Милый, ничего быть не может легче,
Счастье прямо здесь.
– Если мама здесь.
ДЕРЕВЕНСКОЕ
Здесь природа воздушная, звонкая, словно смеется.
Здесь и люди добрее и ведают самое главное.
Здесь никто не спешит, ритм жизни подстроен под солнце.
Слово каждое смысла полно, а движение – плавное.
Городские дела далеко, не дойти, не доехать.
То, что там было нормой, здесь стало фальшивым, напудренным.
Но зато молоко тут такое, лишь охать и эхать,
Отдает сладким клевером, сеном и солнышком утренним.
Воздух счастьем насыщен, им хочется так затянуться,
Чтоб потом не вдыхать целый год городской серой гадости.
Каждый раз обещаю себе через месяц вернуться,
И на долгие годы лишаюсь медлительной радости.
КРИЗИС
Мы, люди за тридцать, и нас посетила
Вторая дурная зеленая юность.
Но то, что когда-то давало нам силы,
Теперь добавляет морщин и сутулость.
За тридцать с хвостом мы добились чего-то,
Детей нарожали, работа стабильна,
