Спустя два дня мы с Диль и Лелькой поднялись на стену. Не могла разумно объяснить, что тянуло меня туда каждое утро, подолгу стояла, молчала и вглядывалась в белесую даль. Альбины также безмолвно несли свою стражу, их взгляды приникли к линии горизонта.
Диль первой заметила путешественника, укутанного в плащ, и не удержалась от крика.
— О, Хранители!
Мы с Лелькой сосредоточились и через некоторое время сумели разглядеть среди танцующих снежинок всадника. Пустив коня размеренным шагом, он двигался по направлению к замку. По позвонкам прокатился холодок отвратительной дрожи. Вот он — вестник, которого я безотчетно ждала все эти дни.
Бледная Диль, застывшая рядом, чуть шевельнула губами. Она узнала гонца издалека — не я одна прислушиваюсь к голосу сердца. Две слезинки всего на миг показались в уголках глаз Ди, но тотчас были безжалостно стерты резкими движениями рук, чтобы не осталось и следа от мимолетной слабости. Диль не чаяла увидеть в живых того, с кем по велению гордости не простилась. Но та же самая, тысячекратно проклятая гордость не позволяла сейчас нестись со всех ног вниз, навстречу.
Лелька хмуро осмотрела окрестности, задержалась взглядом на белом, словно саван, лице Диль и спросила:
— Ты уверена, что это эрт Декрит?
— Своего демона я узнаю из сотен прочих, — Ди вздернула подбородок, пресекая дальнейшие расспросы.
— Своего? Надо же… — Лелька, нарочито сильно удивившись, все же постаралась втянуть подругу в беседу, но в ответ получила лишь вымученную улыбку и взгляд, полный нервного напряжения.
Я понимала, что и мне не следует лезть в душу к Диль с неуместными сочувствиями. Никому из нас не нужны советы — каждая сама разберется со своей жизнью. Но выслушать друг друга мы можем, хотя, порой, это гораздо сложнее. Тяжелые, льющиеся потоком речи, становятся лавиной, грозящей засыпать с головы до пят.
— Пойдемте, — позвала я альбин, заметив, как мучается Диль, — нам нужно узнать, какие вести принес гонец.
О прибытии вестника доложили в замок, и во двор высыпал любопытствующий народ. Зычный голос заставил всех разойтись, и вперед вышла хозяйка, на время покинувшая теплый зал. Илна сразу увидела меня и смерила уничтожающим взором, но на большее не осмелилась. Слово лорда Нордуэлла крепко, никто не рискнет оспорить его. Но моя безопасность мнимая, словно невесомое облачко, которое вот-вот развеет ветер перемен.
Взгляд, подаренный Илной мне, ни для кого не остался не замеченным, и меня окружили альбины. Теперь я смотрела на мир из-за плеча Диль, а она внимательно смотрела в проем ворот, выжидая, когда покажется всадник. Вокруг не смолкали разговоры — собравшиеся строили догадки, высказывали свои мысли и горестно причитали. Множество сердец одновременно зашлось в тревожном ритме. Люди готовились услышать плохие вести.
