Я приоткрыл слипшиеся глаза и вновь поискал во рту слюну.
— Тогда мучайся, — развернулся Вали. — Гляди за ним в оба, Фрелав! Утром найдём тебе смену.
Я видел, как он, подталкивая перед собой женщину, скрылся за шкурами, отделяющими покои от зала.
— Ублюдок ты, Бальдр, — Фрелав пихнул меня локтём в бок.
Я пшикнул от боли, потому что удар пришёлся в рассечённые ребра. Кровь струйками побежала под рубашкой.
— Сказал бы уже, где твой меч, и не пришлось бы с тобой возиться! — продолжил Фрелав. — Нам неохота тратить время на возвращение в Тюрберг! Хёрд сейчас, наверное, во всю готовится дать бой. — Воин приблизил ко мне лицо, из его рта воняло перебродившим хмелем. — Ты чо, не понимаешь, что тебе и твоей шлюхе-Маргрет конец?! Урод ходячий…
— Какой ты грозный, Фрелав! — прервал его Годи. — Давай выпьем, за скорую победу! И золото!
— Выпьем, Годи! — улыбнулся Фрелав.
Вскоре Фрелав сложил голову на стол и захрапел. Настал волчий час — время незадолго до рассвета. Движения в зале давно стихли, и стены содрогались от всеобщего храпа. Караульные у дверей зевали, борясь со сном. Вали, скрывшись в покоях с женщиной, больше не появлялся в зале. Конунг Олав сопел, развалившись на деревянном кресле, и три женщины дремали у него на коленях.
— Где Лейф? — прохрипел я, поглядев на Годи.
Лицо моё пульсировало болью из-за сломанного носа. Глаза сдавливали кровавые синяки.
— А где «как я рад тебя видеть»? — сверкнул зубами воин.
— Годи…
Воин поглядел по сторонам и, убедившись, что на нас никто не глядит, поднёс к моим губам кубок с мёдом. Я жадно пил, но не успевал глотать всё, что попадало в рот. Мёд стекал по горлу на рубашку. Борода намокла.
— Лейфа я спрятал тут в Фёвикене, у мужа своей сестры.
— Годи! — пшикнул я. — Под носом у Вали? Ты с ума сошёл?! Почему ты не отвёз его в Тронхейм?
— Проклятье, Бальдр! — выругался Годи громким шёпотом. — Ты видел, что они сделали с Бьёрном? Они схватили его! Дорога на Тронхейм охраняется, там полно караульных! Люди на грани войны! — Годи поперхнулся и сделал глоток из кубка. — А Лейф… я еле сумел спуститься с ним из святилища. В верховьях разыгралась снежная буря. Он промок, замёрз, ревел — нога у него болела. Я свернул в Фёвикен, сказал, что вернулся с сыном с рыбалки, и спрятал его у Гладис, сестры своей.
— Спасибо, Годи.
— Оставь своё жалкое «спасибо» при себе, Бальдр, — буркнул воин. — Я понятия не имею, как нам отсюда выбираться. За стенами толпятся варги! А к утру твой надзиратель проспится…
