Закрываю глаза. В кабинете пахнет не лекарствами, а еë парфюмом. Втягиваю его в себя, он попадая по скрытым струнам, что-то нереальное делает с моим телом. Мне внутри него тесно. И хочется распотрошить просто и вколотиться в источник этого запаха! Тело моë тут же забывает, что пережило за последние три часа. И вообще-то грозилось издохнуть еще минут двадцать назад. А сейчас оно хочет… Оно хочет, да!
Слушаю щелканье клавиатуры.
— Как Вы провели день, Алёна Максимовна? — сипло спрашиваю, едва справляясь с интонациями.
— Спасибо, хорошо.
С таким вздохом, словно: «Ты опять начинаешь, Тарханов?». Да, я опять…
— Я не это спросил. Я спросил «как».
— Вот тебе я ещё не отчитывалась, — стучат в мою сторону каблуки. Стучат немного неравномерно.
Каблуки… И юбка, скорее всего. Юбка-карандаш. Мне фантазируется именно так. С её точенной женственной фигурой это просто бомба!
Останавливается рядом. Аромат парфюма становится чуть ярче. Пальцы ложатся на мою артерию, ловя пульс.
— Ого… Ты как чувствуешь себя??
Распахиваются глаза.
И я не знаю, как это получается… Явно вопреки моей воле. Но пальцы сами, ей богу, прикоснувшись к её щиколотке медленно скользят вверх по икре под коленку.
Алёна, дёрнувшись, застывает, не мигая смотрит мне в глаза.
Перебор… Факт.
Одно дело — поцеловать. Это эмоции. Другое — лапать. Это уже похоть.
Мне бы не хотелось сводить себя к похоти в еë глазах. Нет, похоть никуда не денешь, она меня мучает. Но дело, ведь, не в ней. Гораздо сильнее меня мучает другое. Я хочу не только это тело, я хочу женщину в нëм. Это совсем иначе!
Сжимаю непослушные пальцы в кулак.
— Я не намеренно… — шепчу я. — Извини.
— По привычке? — со злым скепсисом дёргает бровями Алёна.
Растерявшись, не нахожу, что ей ответить.
— Сядь. Давление измерю.
— Давление норм, — присаживаюсь.
Взгляд упирается в еë грудь. Она в белой обтягивающей блузке. И в «карандаше» с завышенной талией. Вау! И очень-очень близко.
— Мне снотворное нужно, — сглатываю я.
Теперь уж точно.
Наклоняется, задирает мне веко. Рефлекторно подаюсь назад, вырываясь.
— Не дергайся. Зрачки расширены.
Наши лица так близко.
— Я в порядке. Просто спать не могу.
— Почему?
— Потому… — облизываю губы.
— Только попробуй, Тарханов!
Да… Я в секунде от того, чтобы зажмуриться и как котёнок ткнуться опять в эти манящие губы.
Но… не работает это так.
— Ай… — морщится она, переступив с ноги на ногу.
— Что?
— Ничего… Супинатор сломался.
Вздыхает.
— Что за зверь? — опускаю взгляд вниз. — Туфли?
