— Давид Всеволодович, — как только мои посетители ушли, зашла в кабинет Лина. — Я Вас очень прошу, объяснить своей девушке, что я не собираюсь препятствовать вашим встречам. Но если вы заняты, то это означает, что заняты. И ей придётся подождать. И хамить мне не нужно. Я всего лишь выполняю свою работу, — вымученно выговаривала секретарша.
Как ей удалось остановить в тот день Еву, я так и не узнал. Но то, что это было нелегко, могу поспорить. Так Лина заслужила сто баллов в свою копилку. Я лишний раз убедился, что Лариса Фёдоровна оставила вместо себя толкового человека и порадовался, что ошибся на её счёт в первый день. А ведь мог рубануть сгоряча.
Вечером Ева мне устроила чуть ли не скандал о том, что моя секретарша не знает границ, совершенно нетактична, не умеет разговаривать с людьми, грубиянка, ещё что-то там. Я даже не запомнил.
— Всё сказала? — останавливаю поток её слов и возмущений. — А теперь слушай меня. Если ты хочешь появляться в моем офисе, запомни простую вещь. Я там работаю, а не сижу и жду тебя. Если тебе говорят "я занят", это значит "я занят"! Влетать в мой кабинет без предупреждения не смей! Иначе, тебя начнут разворачивать ещё при входе в здание. Хамить моим подчинённым и качать права не смей! Они мои люди, и выполняют мои приказы. Ещё раз скажешь плохо о моей секретарше, можешь тоже больше не появляться. Я человек терпеливый, но и моему терпению приходит конец.
Выслушав меня, Ева тут же меняет тактику.
— Ну, дорогой, — дует она губки, гладит по плечу. — Прости, вспылила. Просто в Австрии я всегда приходила без предупреждения.
— В Австрии, я был директором филиала. Здесь, я директор всей корпорации. На мне ответственности в десять раз больше. И я всё ещё вникаю в некоторые вопросы.
— Я всё поняла, я так больше не буду. Чем мне заслужить прощение? — меняет она тон на более соблазнительный и уже начинает расстегивать пуговицы на моей рубашке. Убираю её руки.
— Я домой. А ты подумай…
— Давид. Ну, Давид…
Но я, не обращая внимания на её попытку меня вернуть, ухожу.
Набираю скорость в надежде сосредоточиться на дороге и отвлечься от других мыслей. Мне тридцать четыре, а я иногда чувствую себя стариком, потерявшим всякий интерес к жизни. Пытаюсь вспомнить, что приносит мне удовольствие и не могу. Кошмар. В молодости девушки были объектом удовлетворения физических потребностей. Машины — способом показать свою крутость. Мол, вот я тоже на крутой тачке. Скорость — тоже всего лишь выпендреж среди своих. Клуб — ну, все кайфуют, веселятся, ну, что я лысый? Я тоже веселюсь. Потом девушки велись на мои деньги, чем отбивали всякое желание относиться к ним по-другому. Чувства? О чём это они? Какие чувства за деньги? Опять сплошная физиология.
