— Лук, Ульяшка, надо томить, а не жарить, — приговаривала, бывало, тетка Параскева.
Я долгое время не понимала, как это — «томить», а потом научилась все-таки. Спасибо тетке Параскеве…
Ну вот, вспомнила тетушку — и слезы на глаза навернулись. Надо же. Я ни слезинки не проронила, пока резала лук, а теперь в голос разрыдаться готова.
Родное Ларюшино… Папа, Варька, Наталья Семеновна, тетка Параскева… Как-то они там?
Успокаивает, что, наверное, в любом случае лучше, чем я здесь.
Я и с готовкой-то затеялась только с одной целью — отвлечься. Не думать о том, что произошло вчера. И не вспоминать жестокое, хладнокровное и потрясающе красивое лицо мужчины, с которым я, наверное, скоро буду делить не только кров, но и…
Постель.
Я сидела рядом с ним в машине в подаренной им шикарной шубе, распахнутой на груди. Казалось, что Вольф недоволен тем, что я помешала ему убить Алекса. Казалось, что ему ничего не стоит вот так же накинуться на меня, когда он…
Когда он будет принуждать меня к близости, а я не смогу быть податливой и мягкой. Буду брыкаться и кусаться. Рваться и царапаться. Я не смогу принадлежать ему.
Этому чудовищу, монстру, который так запросто чуть не убил на моих глазах человека…
Больше всего на свете я боялась в эту ночь оставаться наедине с Вольфом. Перед моим мысленным взором продолжали стоять его жестокие и хищные глаза, когда он, играючи, одной рукой удерживал Вишневецкого.
Они словно светились в темноте.
Взгляд оборотня.
«Свят, свят, свят!», — сказала бы тетка Параскева. И перекрестилась раз десять, не меньше.
На мое счастье, Вольф в ту ночь ушел. Оставил меня в своей квартире, и ушел, сумрачно взглянув, но не сказав ни слова.
А я, ложась спать, сунула под подушку кухонный нож. Разумеется, я не рассчитывала всерьез пустить его в ход, просто…
Просто я даже во сне видела эти глаза.
Жестокие и ненасытные.
Потому на следующий день, порыскав в холодильнике и отыскав там какие-то продукты, я принялась готовить — если б не заняла руки, то, наверное, сошла с ума.
Вольфа всё не было…
Пользуясь этим, проделала одну штуку, которую давно собиралась сделать. А именно зашла на свою электронную почту. Телефон, который Вольф мне выдал, не принимал посторонние звонки, но через него у меня получилось подключиться к интернету.
Все-таки какая-никакая, а связь со внешним миром!
Пароль от своего ящика вспомнился не сразу — на моем телефоне он был сохранен, и не надо было вводить его каждый раз. Но, как следует поднапрягшись, я его вспомнила и смогла войти в почту.
