Но не Волк. Как будто чуял подставу за версту. Нет, бордели он посещал исправно — с этим у него явно проблем не было. Но чтобы какая-то женщина привязала его к себе — невозможно.
Непробиваемый же он теперь. Каменный. Вряд ли способен полюбить кого-то. Невозможно.
Я почти незаметно тронул дверь ванной. В наполненной паром душевой был неясно виден обнаженный женский силуэт. Она стояла спиной, и струи воды стекали по мягким изгибам тела.
Первым желанием было распахнуть хлипкую стеклянную дверцу, чтобы ее увидеть. Увидеть ее всю.
Его ведь такие красотки раскрутить пытались — одна другой краше. Ни на одну волчара не клюнул. Ни одну и на порог своего дома не пустил.
И вот она, которую Волк снял, похоже, не на одну ночь.
Чем же она его зацепила?
Разумеется, врываться к ней в душ я не стал. Неразумно. Только тот, кто умеет ждать, получает все.
Тем более, долго ждать не пришлось. Она вышла из ванной, промакивая длинные мокрые волосы. Влажная, распаренная и ароматная.
Мое присутствие явно застало ее врасплох, потому что полотенце, в которое она была замотана, упало к ее ногам.
Самое интересное, что мое внимание привлекла ни ее нагота, которую она поспешно закрыла, а ее ноги. Маленькие, идеальной формы, с нежными аккуратными пальчиками.
Все остальное тоже было ничего — начиная от легкой фигуры с округлой грудью, тонкой талией и красивыми бедрами, и заканчивая нежным личиком.
У Волка хороший вкус — девчонка очень даже… Конечно, не сравнится с королевами, что я к нему подсылал, но все же…
Флеш-рояль. Ты же мастерски играешь в покер, волчара. Благодарю за козырь, который ты мне дал.
Если ты привел ее в свой дом и даже оставил здесь в свое отсутствие, значит, она имеет для тебя значение. И тем приятнее будет ее перекупить и оставить тебя с носом.
Впервые в жизни оставить с носом нашего непробиваемого сурового волчару.
С ней будет легко. У таких только деньги на уме. Кто дал больше — с тем и пошла. А то, что она сейчас возмущенно лепечет, мол, я не такая — просто цену себе набивает. У всего есть цена.
И вот сейчас она с негодованием смотрит на меня. Одно мое движение — и полотенце, в которое она неумело закрутилась, упадет к ее ногам.
Такая нежная кожа. Будто светится изнутри. И широко распахнутые глаза, обрамленные загнутыми ресницами… Словно два топаза. Яркий, чистый и насыщенный голубой цвет.
Ну ладно, если хочешь — давай поторгуемся, детка. Ты отлично ведешь торг, а значит, заслуживаешь большего.
