Она сдвинула мраморный бюст — памятник великому мыслителю, почившему много веков назад — и в стене открылся проход. Нева пробралась туда, попутно возвращая статую на ее прежнее место.
В кромешной темноте она медленно спустилась в недра Замка, двигаясь в веренице подземных туннелей по памяти. Отец Невы, а еще раньше и дед Невы использовали эти туннели, чтобы удрать от погони. Она считала большой удачей — знать их секретные ходы. Конечно, порой они казались ей неоправданно сложными, но теперь эта их особенность не стала помехой, а наоборот пришлась очень кстати.
Наконец Нева добралась до самого края земель Замка. Снег лежал здесь ровным полотном и доходил до верха ограждения, очерчивающего городскую границу. Сетуя на отсутствие другого пути, она выбралась наружу через заброшенный коллектор нечистот, проскользнув через отверстие в решетке, окруженное льдом и грязью.
Оказавшись наверху, она прижалась к земле за сугробом и лежала так до тех пор, пока не убедилась, что вокруг нет ни души. Нева закрыла глаза, снова окутывая себя чарами невидимости, и принялась тереть ссадину на шее, ощущая как по телу проходит волна, похожая на зудящий ожог. Затем она поднялась на ноги и двинулась дальше.
За пару кварталов до места назначения Нева прошептала заклинание, известное только нескольким избранным людям Флинна. Заклинание действовало медленно и не подходило для активной работы, но оно могло укрыть ее от чужих глаз, когда ей необходимо было исчезнуть. После активации такой магии ни человек, ни собака, ни даже маг уже не могли обнаружить Неву на городских улицах. Маг, работавший на Флинна, каждый год по новой рисовал нужные руны, благодаря чему магия не ослабевала, и Нева никогда не пренебрегала такой защитой, возвращаясь домой после очередного дела.
На этот раз она не замедлила шага. Тяжело дыша, она добралась до таверны своего отца — здания, построенного из камня и дерева. На первом этаже таверны располагались кухня и трапезная, а на втором — жилые комнаты для постояльцев и для членов ее семьи. Нева вошла в дом через кухню, вдыхая дурманящий воздух, наполненный ароматами чеснока и тимьяна. Ее тетя Маргарет стояла возле плиты и помешивала что-то в кастрюле. Это была высокая женщина с моложавым лицом, и только седые пряди, разбросанные по рыжим волосам, выдавали ее истинный возраст.
— Быстрее закрывай дверь! — не оборачиваясь, проговорила Маргарет. Карие глаза тетушки были обращены в пустоту, будто все ее мысли блуждали в совсем ином времени и месте. С ней такое нередко случалось после смерти ее мужа Авеля.
