Выйдя из машины, она посмотрела через пустые четыре полосы дороги. Примерно десять лет назад в этой части улицы Маркет было полно местных ресторанов, парикмахерских и тату-салонов. Район не считался престижным, но жизнь здесь била ключом. Сейчас все лавочки были заброшены, квартиры либо защищали таким образом, либо пустые помещения занимали самовольные поселенцы, которых отверг город.
Закрыв дверь и заперев машину на ключ, Эрика обошла ее и запрыгнула на пешеходную дорожку. Повернувшись боком, она протиснулась мимо мусорного контейнера, прикрученного к бетону. Он был переполнен, кольцо мусора вокруг его основания напомнило ей о мусорной корзине под ее столом, с разбросанными вокруг него смятыми стикерами.
К стальной двери вели пять треснувших ступеней, и, разумеется, не было никакого домофона, чтобы она могла связаться с квартирой на третьем этаже…
Когда Эрика пробно потянула на себя тяжелую панель, то сильно удивилась, обнаружив ее незапертой.
— Есть кто-нибудь? — спросила она в тускло-освещенном интерьере.
Войдя внутрь, она сморщила нос. Здесь варили мет… причем недавно. От химозного запаха в воздухе слезились глаза, а в горле мгновенно запершило. Прокашлявшись в сгиб локтя, она расстегнула пуговицы на пальто и на пиджаке, открывая доступ к табельному оружию.
На случай если повар все еще трудился в поте лица.
Она помнила планировку здания, лестница располагалась по правой стороне, дверь в квартиру — слева, по одной на каждом этаже. Эрика подумала о том, чтобы обозначить свое появление, но она же пришла сюда не с целью ареста.
Ступеньки стонали под ее весом, и при каждом скрипе Эрика оглядывалась назад. Тени. Столько теней.
— Возьми себя в руки, — сказала она себе.
На третьем этаже она помедлила… а потом вышла с лестничной площадки к единственной двери в небольшом коридоре. Из деревянного полотна торчали доски, словно кто-то набросился на дверь с топором, а большая часть краски — красного цвета, вроде бы — слезла, древесина под ней была покрыта грязью и пылью за десятилетия отсутствия уборки и тяжкой жизни.
— Конни? — позвала она, постучав. — Это я, Эрика….
Дверь со скрипом отворилась, когда ее костяшки со стуком коснулись панели, и в отличие от остальной части здания смазанные маслом петли молчали. Ее встретил отвратный запах… но в нем не было смертельного смрада. Мусор — да, но не гниющее тело.
Но недавно убитые пахнут не гнилью.
— Конни? — Эрика позвала чуть громче. — Конни, это я, Эрика.
