Нарушая заповеди | страница 50
А развязал после смерти мамы. Меня душили ненависть и злоба, ища выход. Зло победило добро, раздавило безжалостно. Все зачатки гуманности во мне сгорели в одно мгновение, и быть бы мне киллером, как мечтал в детстве, но, похоже, я родился неудачником. Пистолет, добытый мной, оказался не боевым, а травматическим, а мой враг остался не только цел и невредим, а ещё и решил благодетелем заделаться. Баев, сука, — ненавижу!
Я долго нарывался, ходя по краю, но вместо срока в тюрьме получил срок в армии. Впрочем, как оказалось, это было на пользу. Сперва мне, озверевшему, приходилось несладко, но зато мозги немного поправились. Их малость отбили, но они встряхнулись и на место встали. И по возвращении я не бросился мстить, хотя ненависть во мне не утихла… Искушение по-прежнему было слишком велико, но я подался в храм. Молился. Долго… откровенно… Сгоряча на постриг даже решился. Спасибо доброму Владыке Бочкину — отговорил. Просил подумать, послужить, в себе разобраться… А потом подбил на академию.
Не знаю, что меня подвигло согласиться — Богу так было угодно или звёзды сошлись криво, но в тот год я не прошёл на бюджет в автодорожный и стал, прости господи, семинаристом. Не моё!
— Так, всё, Роман, считай, что я ничего не слышал, а ты не нёс весь этот бред.
Ох, Владыка, что за тон!
— Я грешен, — покаянно опускаю голову, пряча улыбку.
Знаю, что придурок, потому и не место мне тут — среди… Откровенно говоря, в большинстве своём ещё больших придурков, чем я. А я хотя бы признаю, но главное, осознаю, что реально не достоин.
— Молись, сын мой! Христос нам всем даёт надежду на спасение. Покайся…
— Да толку-то?! — перебиваю ректора, отчего тот багровеет, а я спешу с проповедью. — Причина зла, Владыка, тоже грех… — Я вовремя затыкаюсь и каюсь, глядя в мудрые глаза. — Простите. Ну, люблю я женщин! Часто… Разных…
— Все мы не без греха… — пространно бормочет ректор, уставившись в окно, и тяжело вздыхает. — Да поможет тебе Господь всегда искать у него прощения…
— Здорово, Тёмный! Чего приезжал, соскучился? — скалится третьекурсник Витёк. — Может, поможешь? А потом по пивку.
Парень кивает зажатой в руке кистью на ворота, окрашенные только на треть. Вот тоже, кстати, один из «наидостойнейших». Куда этот грёбаный мир катится?
— Работай плодотворно, Витёк. Тебе тут как раз до вечерней трапезы.
Я седлаю «Франкенштейна» и стартую в опасной близости от раба божьего Витька, обдав его облаком выхлопных газов. Здесь у меня тоже нет друзей… Да и хрен бы с ними! Друзей ведь не должно быть много, а я всегда тяготею к качеству. И на данный момент знаком качества отмечены лишь двое. По мне, так и не надо больше.