- Это как? - уточнил он на всякий случай.
- Ну как? Ты – мужчина, я – женщина, – пояснила, не смущаясь, Дария. – Я, значит, слабая,ты сильный. Понимаешь?
- Н-не совсем, - мотнул головой несчастный, старательнo игнорируя скабрёзную ухмылочку Райко.
- Мешок надо отнести, – пояснила хозяйка, – Лие, соседке моей. Поможешь по-мужски?
Стефан выдохнул, ?айко рассмеялся в голос.
- Пoможет, конечно, - милостиво разрешил он. - Стефан у нас сильный, выносливый! Не пожалеешь, хозяйка!
Мешок с зернoм стоял в сенях; провожая Дарию со Стефаном, который окинул её почти страдальческим взглядом, Велена вдруг пoняла. Хитрая невестка иммуна сразу раскусила, как сильно хочется её гостье остаться наедине с Райко,и таким выгодным для себя способом спровадила из дому лиш?их свидетелей.
- Весёлая у тебя хозяюшка, - усмехнулся брат, как только дверь за ними закрылась. – Не то, что наши соседи: грубые безмозглые легионеры, кроме службы да вина ни о чём другом не думающие. Поговорить не с кем; мы со Стефаном вроде как обособились,так этот твой Дагборн влез. Говорит, не хорохорьтесь, вам с такими воевать еще плечом к плечу. Если не заручитесь их поддержкой, одна магия вас не спасёт. Даже не знаю, верить или смеяться…
- Он не мой, - едва сдерживая гнев, проронила Велена. — Не называй его так. Ты лучше прочих должен знать. Я…
Колдунья поднялась, брат, повинуясь порыву, - тоже.
- Ненавижу тебя, – выдохнула совсем не то, что собиралась. – Ты меня сюда привёз. Ты… обещал тайные знания… Братство Ночи – твоя идея! Обряды Тёмногo,игры с сознанием, поднятие мертвецов… ради чего всё это, Райко?!
На последнем слоге голос зазвенел; Велена сжала кулаки, едва сдерживая ?алкие слёзы. Холодная и замкнутая, молодая колдунья редко проявляла чувства на людях,избегая даже близких. В глубоком внутреннем мире таилась целая бездна – не то болото, не то океан… И кому, как не двоюродному брату, неизменному напарнику детских шалостей и безумств юности, этого не знать.
- Я же вернусь, – Райко выглядел непривычно серьёзным,тем самым окончательно вырубая в ней последнюю надежду на призрачное счастье, - и полгода не пройдёт.
- Не вернёшься, - скривилась в отчаянной гримасе сестра, - а сменишь место службы. Будешь греть зад в Кристаре, пока я вместо тебя станцую альдам в пограничной крепости!
- Зачем так? - удивился Райко. – Я спроважу Стефана, чтобы тебя взяли на его место. Так сгодится?
Что она могла сказать? Только смотреть больным и тяжёлым взглядом на того, кто заменил целый мир, когда не стало родителей. Кто был рядом тогда, когда особенно остро ощущалось собственное бессилие и ничтожество. Кто превратил недoстатки в достоинства, мечты – в реальность, обещания – в весомый багаж знаний, опыта, колдовских сил, самоуважения, превосходства… Смотреть без всякой надежды на взаимность, чувствуя, как утекает через пальцы невесомое, мимолётное; как рвутся крепкие нити тесноты и близости, как привычная горячая страсть в тёмных глазах брата меняется на почти отеческую нежность и теплоту – ай, да к Тёмному всё!..
