— И твою? — скептически хмыкнув поднимаюсь с кровати.
— Мою в первую очередь, Радомир. Ну и мамину немножко. Она тоже хочет внуков.
— Нет, — натягиваю брюки, подпрыгивая на одной ноге и звеня мелочью в карманах. — Дети у меня будут только от любимой женщины. Не удивлюсь, кстати, если Лекс скажет тебе то же самое.
— Рад! Ольга должна родить! — ультимативно.
— Ну раз должна, пусть рожает. Насколько мне известно, моя жена здорова. —равнодушно ищу футболку.
Где - то здесь ведь кинул, когда вернулся.
Нашел. Теперь говорить с отцом несколько комфортнее.
— Ты невыносим, Радомир, — родитель недовольно качает головой.
— Смирись, отец. Я и так делаю достаточно много по твоей указке и на уступки иду постоянно. Давай ты не будешь ещё и здесь выносить мне мозг, особенно после бессонной ночи.
— Мы ещё вернёмся к этому разговору! — обещает он.
— Не сомневаюсь. Ужин во сколько? — возвращаю тему «милой» беседы в нужное русло, пока мы не зашли слишком далеко и не разругались.
— В восемь, — машет рукой отец и уходит к себе в кабинет.
Одной из уступок родителям является то, что мы с женой живём здесь, в особняке Яровских вместе с ними и моим младшим братом. Надо, кстати, сходить, выписать ему по пятое число. Какого хрена он гуляет, а я отдуваюсь?!
С Лексом у нас довольно большая разница в возрасте. Девять лет почти. И когда его не воспитывает отец, этим занимаюсь я. Только я жёстче.
Захожу в комнату брата. Темные плотные шторы задернуты, от запаха перегара першит в горле и слезятся глаза. На тумбочке переполненная пепельница. Засранец опять курил прямо в комнате.
— Вставай! — пинаю его по ноге.
— Мхмкмк, — невнятно ворчит он в подушку.
— Лекс, если ты сейчас же не поднимешь свою бухую задницу с кровати, я подумаю, что ты послал меня на хер и обижусь. Тогда ключи от байка, которые забрал у тебя отец, так и останутся у него! — раздвигаю шторы, впуская в это царство беспредела немного солнечного света, открываю окно на проветривание и делаю пару глотков теплого свежего воздуха.
— Садист, — стонет Алекс. — Ты же врач, Рад! Ты меня лечить должен, а не добивать.
— Я тебе ничего не должен. Во что ты влип опять, что отец бесится? — сажусь в кресло - мешок напротив его кровати. — Ты знаешь, что сегодня важный ужин?
— Да мне насрать, Рад. Меня давно блевать тянет от этой аристократической показухи. Не понимаю, как ты вывозишь. Дай воды, а, — корчит жалобную морду.
— Есть такое понятие, Алексей Денисович, ответственность перед семьей.
