— А как насчёт Ли?
— Его защищает святая сила родословной. Его текущую ментальную защиту даже тебе не преодолеть.
Джон рассмеялся:
— Кажется, ты первый раз была со мной абсолютно честна. Хорошо, тогда каков твой текущий план? Что ты будешь делать, если я решу помочь тебе?
Глаза эльфийки распахнулись, руки задрожали. Она сказала слишком мало, чтобы ей можно было доверять, но Джон, казалось, действительно считал её другом. Её разум был полон подозрений, но душа требовала принять эту доброжелательность.
— Если я смогу восстановить культивирование стадии бессмертного духа, — посмотрела она ему в глаза, — и, если вы снимите с меня ограничительные оковы, я смогу самостоятельно существовать в форме духа и даже развиваться без помощи моей связи с забытыми землями. Найти новое тело — не проблема, но, если я хочу достичь своей конечной цели, то должна получить тело эльфийской расы.
— И какая же у тебя цель?
Эрин снова напряглась. Ей не хотелось раскрывать этот секрет, поэтому она умолка. Юноша с демонической кровью и эльфийский дух смотрели друг другу в глаза и молчали. Один был непоколебим, другая вела внутреннюю борьбу. Эрин подсознательно тянулась к нему, она хотела ему открыться, хотела получить от него туже поддержку, что получали его товарищи.
На самом деле, если Джон станет её другом, то ей будет намного проще достичь своей цели. Вопрос лишь в том, может она ему полностью доверять. Ответ был получен довольно быстро. Полностью довериться она ему не может, не сейчас.
Промолчав несколько минут, Эрин сжала руки в кулаки и посмотрела на Джона:
— Я жажду мести. Я хочу выступить против тех, кто сделал это со мной. Я хочу окропить землю кровью тех, кто предал меня, — её взгляд переполняла ненависть.
Произнеся эти слова, эльфийка умолкла. Она ожидала его реакции.
Джон помолчал несколько секунд, после чего усмехнулся:
— Я отношусь к числу тех, кому ты желаешь отомстить?
— Нет, — ответила она честно.
— Но также, — продолжил он, — ты не хочешь рассказать мне о своих врагах?
— Да, — кивнула она, — на самом деле, даже если ты узнаешь о них, тебе это ничего не даст. Они сильнее, чем ты можешь себе представить.
Эрин сказала всё, что хотела. Закончив, она напряглась и стала ожидать его ответа. Это был момент истины: ошиблась она, решив ему открыться, или первый раз в своей долгой жизни сделала верный выбор. Ей было немного страшно, но на лице не отражалось не единой эмоции.
«Я действительно дурочка, не способная учиться на собственных ошибках. Прошло более тысячи лет, но…» — мысленно произнесла она, видя его молчание. Её лицо становилось всё холоднее и холоднее.
