Несколькими днями позже посол СССР в Канаде неторопливо, едва заметно прихрамывая, прошелся по кабинету, еще раз обошел стол и, взяв в руки бумагу, медленно, вникая каждое слово, перечитал его второй раз. И тут же с выражением злобы на лице отбросил. Эта бумага жгла ему руки почти в буквальном смысле этого слова.
«А все шло так хорошо. Маразматик у власти, полный развал управления, а потом пришли бы мы. Все было продумано. После XX съезда в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, действенный метод пропаганды «идей» позднего Ленина, — посол нервно потер рука об руку. Этот невысокого роста сутулый и лысый, но бодрый пожилой человек, с лицом злого тролля из скандинавских сказок, был одним из оборотней, засевших во власти, которую они ненавидели. И не только власть — этот человек ненавидел все, начиная от собственного народа и заканчивая строем и государством. Он подошел к окну и несколько минут задумчиво смотрел в окно, пытаясь понять, где и в чем они ошибались. — Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработали великолепный план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и нравственным социализмом — по революционаризму вообще. Советский тоталитарный режим можно разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма. Но не реформами в пользу этого строя!»
Принятые же на пленуме документы, как ему сразу стало понятно, должны были привести именно к реформам, укрепляющим строй.
«Одна эта идея — реорганизация КПСС с упразднением национальных компартий. Это же полный провал работы с национальными кадрами. Нашей работы… местные национальные кадры становятся под контроль независимых от них партийных органов. И ведь наверняка пройдет — это же вместо четырнадцати национальных ЦК вводится двадцать один Окружной Комитет. Считай, с теми же полномочиями. Из них — одиннадцать в РСФСР. Черт, да эти русопяты за такую карьеру поддержат Генерального всеми четырьмя конечностями. Основными пострадавшими станут компартии прибалтийской тройки, Закавказья, а также, частично, Средней Азии и Украины… Первых задавят, у вторых и третьих рыльце в пушку, а на Украине… Пожалуй тоже довольны будут. Три должности вместо одной, а Щербицкого заберут в Москву. И кто же подсказал нашему Лене такой хитрый ход, а? Плюс борьба с торговой мафией. Улучшение снабжения… да эти холопы от одного появления мяса в магазинах готовы будут всех недовольных нынешним ЦК порвать на клочки. И что делать? Кто же стоит за кулисами, кто? Кого бы следовало устранить? Андропов? Пока все данные на него показывают, очень уж усилилось влияние гебни. Тогда и сведения об улучшении здоровья Бровастого, — его аж передернуло от скрытой ненависти, — могут быть истинными, мало ли у гебистов закрытых институтов. Придумали какой-нибудь набор лечебных процедур и препаратов и подлечили Леню. А пока он не совсем развалился — Андропов к власти и прорвется…»
