Он храбрился, но было видно, что занервничал.
– Нам не надо наверх передавать, мы через сеть всем курсантам закинем, через них всё это получат офицеры на свои компы. Часть командиров в связке с вами удалит данные, а вот некоторые сохранят. Позднее они отправятся в увольнительные на большую землю, вы не сможете проконтролировать всех, и вот там вся эта дурно пахнущая субстанция всплывёт. Журналисты устроят истерику, твоих подельников в верхах вряд ли посадят они отмажутся, а вот тебя шестёрку для толпы и журналистов пустят в расход, используя как агнца на заклание. Или ты думаешь, пощадят и тоже отмажут?
По мере изложения мыслей Евгеном, прапор мрачнел всё сильнее.
– Ты так уверен, что у вас получится, как ты говоришь? Есть куча факторов вами не учтённых, – попытался парировать пленный.
– Верно, но всё равно, высока вероятность, отправки твоей жизни под откос. Вижу у тебя кольцо на пальце, значит, женат, если сядешь, обеспечение твоей семьи опустится до базового уровня и к детям больше будет внимания, если они попробуют влезть на государственную службу. Подумай сам, стоит ли рисковать своей семьёй ради сволочей в верхах, для которых ты лишь расходный материал?
– Молодой, хватит на мне отрабатывать методы допроса, думаешь, я их не знаю? Сначала ты миролюбиво начал, пытаясь усыпить мою бдительность. Потом стал бить мои доводы, настраивая против сообщников, рассказывая, как они меня кинут, а сами будут жить хорошо, подсознательно вызывая ненависть к ним. Ну и вишенка на торте называемая «ты о матери подумай» давление на близких и склонение к сотрудничеству на такой эмоциональной ноте. Ничего не пропустил? Ты мне прямо скажи, чего хочешь, если до сих пор не сдал, значит, цель другая, озвучь свои требования тогда и поговорим, а в детские игры со мной не играй, я уже двадцать лет на службе, и не такие зубры пытались расколоть, – спокойно закончил прапор.
Жека оценивающее посмотрел на него, что-то взвешивая в уме. Наконец приняв решение продолжил.
– Требования наши такие мы начнем, наконец, питаться нормально, а конкретно сидящие на третьем этаже четвёртый и пятый курс. Я понимаю, что вам надо часть провианта списать ворам, потому для других курсов ничего требовать не буду. При таком раскладе и мы сыты, и вы целы. В противном случае даём делу ход, а ты молись, что бы пронесло. Всё ясно?
Прапор пару минут шевелил извилинами, что-то взвешивая в голове и периодически пытаясь оценить Жеку взглядом, но через полотенце на лице это сделать было сложно. Вздохнув тяжко он, наконец, произнёс.
