– Я думаю, – сказал он, – что это остатки некого тела, которое мы не смогли засечь. Черной дыры, возможно. Или дрейфующее облако из другой системы. Мы мало что о них знаем.
– Черная дыра, еще лучше! – Куин всплеснула руками. – Может, еще про сгусток темной материи скажешь?
Тейт невесело усмехнулся и пригубил кофе.
– Возвращайся к работе, – тогда ответил он, – чем раньше закончим, тем быстрее отсюда уберемся.
Правда, убраться из злополучной системы Лямбда Шесть Двадцать Три у них так и не получилось.
Глава 3. Свободны как птички
Пасть обрушилась на Тейта иссиня-черным ковшом. Внутри существа жил космос. Цепи астероидов и планет, звезд и пылевых облаков тянулись нитями. Тейт продирался сквозь них как солнечный ветер, пронизывал до самой сути и выныривал на другой стороне мира.
Рядом резвились кометы. Их длинные хвосты оставляли рассеянный золотой шлейф. Тейт летел так, будто был сродни им. Он стал частью вселенной. Он несся все дальше, погружаясь в начальное время, стремясь к самому центру, в сингулярность.
Галактики разрастались, двоились, троились. Под искаженной лупой времени они существовали в нескольких измерениях одновременно и, вместе с тем, всегда лишь в одном. Каждая из них являлась центром своего мира с множеством отражений. И каждое отражение было настоящим и единственным центром мира другого, ранее недоступного.
Человеческий глаз не мог их увидеть. Не мог сосчитать пузырчатые вселенные, расположенные за сингулярностью. Тейт ощущал кожей волновые излучения. Звук тут еще не родился, кругом простиралась бесконечная тишина, лишенная покоя. Зрелище удивительное и захватывающее.
Постепенно чернота уступила. Вселенная раскалилась до красного, желтого, а после – чистого белого. Ровно так, как до того тьма поглощала пустоту, так теперь ее залил невыносимый свет. Он проникал под корку мозга, застревал там, как единственное доказательство жизни. Он сам и был жизнью.
– Это другая жизнь.
Хадди устало стянул перчатки и расстегнул костюм. Пухлое брюшко угрожающе нависло над ремнем. Хадди вышел в буферную зону, где избавился от обмундирования, еще раз прошел процесс обработки, уже голым, оделся и появился из серой кабины.
Его руки тряслись, глаза покраснели. Майерс подала ему кружку с таблеткой энергетика. Хадди выпил воду, но таблетку принимать не стал.
– В смысле, это не кристаллис?
– Это он, но… Он живой.
Лицо Тейта вытянулось, кожа на скулах напряглась. На висках вздулись вены. Усталость и злость смешались воедино.
