Среди множества кустов роз виднелись разбросанные прямо на полу подушки и пуфики из белой кошмы. Очень уютно и стильно. Дизайнер этого бы и в моем мире был востребован.
Осторожно ступая вниз по лестнице, как расхитители гробниц из старинного приключенческого фильма, мы с Распутином дошли до первых кустов роз и замерли, не зная, куда идти дальше. Из-за клумбы выбралась Березка и поманила нас за собой.
— Ну, что вы стоите? Пойдемте. Бабушка самовар поставила, сейчас чаю с баранками попьем! — она с предвкушением облизнула губы, на долю секунды став на вид хищной, как зевающая кошка, но тут же развеяла это впечатление, мило улыбнулась. И поскакала по узенькой тропинке между цветов, изредка останавливаясь, чтобы полюбоваться розами.
— Ты только молчи. Не говори ничего. Я сам. Я то знаю, что сказать надо, — тихо бормотал Григорий, двинувшись следом за ней. Я отстал от него на шаг и едва слышал, что он там бубнит. Наверно, он больше для себя. Тем более имеет смысл слушаться.
Бабушка Марфа была женщиной максимально далекой от такого имени. Во первых, она была как корейский айдол. На вид ей было около тридцати. А может даже сорок, но она хорошо выглядела. Но если бы мне сказали, что ей шестнадцать я бы поверил. Просто из-за косметики выглядит старше.
Я человек пожилой, видел много женщин и в косметике и без. Дело не в том, что я такой мало разбирающийся. Дело в этой женщине. Её возраст ускользал. Может, дело в глубоком вырезе на белом, обтягивающем платье, которое и так состояло в основном из паутинки кружев.
Но главное, она была прекрасна. Нет, красива не совсем то слово… Да, конечно, красива. Но не так как обычная женщина. Между этой невероятно шикарной женщиной и обычной, хоть и очень красивой, была глубокая разница. Так, новая машина — может быть дорогой машиной. И ты можешь сказать — это дорогая машина. Но если ты увидишь новую Бентли… Технически, это тоже дорогая машина. Но есть глубокая разница.
Прямо передо мной, у низкого столика с фарфоровыми чашками и хрустальными вазочками, в глубоком кресле, сидела не женщина, а воплощенная мечта. Мечта экстремала с суицидальными наклонностями. Или подростка с разрывающим сосуды гормональным коктейлем в крови.
Прямо все про меня.
— Вы обворожительны! — сказал я. И прикусил язык.
Она на меня даже не взглянула. Обидно. Она смотрела на Григория с таким лицом, как будто ей плохо чай заварили. Легкая досада.
— Садитесь, сейчас я вам чайку налью, — проворковала Березка. Она стояла чуть в стороне, наполняя чашки кипятком из изящного самовара, больше похожего не на привычный мне, а на помесь пылесоса и футуристического космического корабля.
