— Катя, я твёрдо намерен сделать так, чтобы ты забеременела. Если у тебя с этим есть какие-то проблемы, скажи мне сейчас, потому что я собираюсь наполнить тебя ребёнком.
— Это не так просто. Со мной всё будет в порядке. — Я скрыла свою неуверенность. Я читала, что если русалка возвращается к своему истинному «я» в течение двух часов после секса с человеком, не может забеременеть. Вопрос заключался в том, была ли эта пикантная подробность фактом, или это бабушкина сказка вместе со вставанием после секса и принятием ванны…
Гейдж меня поцеловал.
— Уверена?
— Уверена.
Без сомнения, моя затянувшаяся потребность в оргазме затуманивала рациональное мышление, но меня беспокоило только это.
— Я люблю тебя, — пропел он, заманивая меня, как русалки заманивают мужчин.
— Я тоже тебя люблю.
Гейдж толкнулся сильно и глубоко, я обняла его руками и ногами, цепляясь за удовольствие, и отдалась ритму, когда его член стал ещё больше. Моё лоно ответило, напрягшись, и я снова оказалась на краю пропасти. На этот раз у моего тела была цель — выдоить каждую каплю спермы Гейджа. Позволить его стонам наполнить меня, чтобы они придали мне сил и стали частью меня. Я выкрикнула его имя, и Гейдж вжался бёдрами в мои, медленнее, но решительно, как будто подчёркивая, что каждым толчком прилагает все усилия, чтобы я забеременела.
Наши тела слились где-то в эйфорическом блаженстве. Воспоминания о снах, где я с беременным животом, казались такими реалистичными. Такими человеческими.
Я должна вернуться домой и попытаться объяснить, что мне суждено быть с Гейджем, принять тяжёлое решение — уважать старших или своё сердце.
Гейдж перекатился на бок и прижал меня к себе. Часть его спермы пролилась на бедро. Я представила, что он так усердно трудился, чтобы я забеременела, что моё тело больше не могло ничего вынести. Я могла бы забеременеть именно в этот момент.
Гейдж провёл пальцем по моей руке.
— Не могу дождаться, чтобы показать тебе тонны всего.
— Не усложняй.
— Останься со мной. — Простота его слов невероятно меня соблазнила, и я прижалась к Гейджу. Если останусь, моя семья никогда не узнает, что произошло. Я не могу причинить им боль. Я должна поступить по-взрослому и сделать осознанный выбор. Выберу ли я брак или брошу всё ради Гейджа, я должна сказать родителям об этом в лицо.
— Всё это касается не только меня. Будущее моего народа может оказаться в опасности.
Он встал и взял меня на руки.
— Что ты делаешь?
— Лучшее из того, что смог придумать. Я не могу дать тебе океан, но могу дать ванну с пузырями.
