Роун пожал плечами.
— Значит, вы получили какое-то предупреждение, что Райм пошлет за мной своих Сирклов сегодня?
— Нет, — сказал Роун. — Это было совпадение. Я пришел сюда, этим утром, чтобы доказать точку зрения.
— Какую точку зрения?
— Что Танитский Первый сможет защитить вас лучше, чем подразделения Роты S, которых Комиссариат приставил к вам. Мы все использовали свои визиты за последние несколько недель, чтобы проверить безопасность, чтобы высмотреть слабые точки, чтобы пронести вещи внутрь. Сегодня, я собирался продемонстрировать то, что если мы можем пронести оружие внутрь, то это сможет кто угодно, и, следовательно, убедить Комиссариат назначить обязанности Роты S моему взводу, чтобы мы смогли избавиться от шутов, которых они используют, чтобы присматривать за вами.
— Потому что Гаунт, в таком случае, будет счастливее, потому что он верит, что свои сделают работу должным образом?
— Что-то типа того, — сказал Роун. — И для вас он – Полковник-Комиссар Гаунт.
— Мои извинения, — сказал Маббон.
Роун посмотрел на тела. Снаружи, он мог слышать приближение людей и начавшуюся звучать тревогу.
— Тем не менее, — сказал он, — это достаточно хорошо доказывает, как прошла демонстрация.
— Я польщен, что моя безопасность будет вашим делом в остаток моего пребывания здесь, майор, — сказал Маббон.
— Короли-самоубийцы присмотрят за вами, — сказал Роун.
— Короли-самоубийцы? Как в карточной игре?
— Забудьте. Это личная шутка, — сказал Роун. — В любом случае, остаток пребывания продлится не слишком долго. Вот почему мне нужно было сделать свой ход сегодня. Так же, как Райму пришлось сделать свой ход. Это предполагает, что у него хорошая разведка.
— Вы перевозите меня. Мы, в конце концов, собираемся начать?
— Пришло одобрение, — сказал Роун. — Миссия была одобрена. Мы отправимся завтра ночью.
— Я так понимаю, что когда мы отправимся, то будем на пути к Пределу Спасения? — спросил Маббон Этогор.
— Это засекречено, — сказал Роун.
За день до отправления, Импровизированная Ярмарка шла полным ходом.
Это все было внове для Элоди, конечно же. Все было новым, даже ее фамилия. Дютана. Элоди Дютана. Это была фамилия семьи ее матери, фамилия, которая принадлежала ей, но которую она никогда не использовала. Она оставила несколько временных профессиональных фамилий на Балгауте, и взяла фамилию матери, чтобы помочь себе освободиться от старых воспоминаний и неподходящих ассоциаций.
Она была Элоди Дютаной, и она была частью полковой свиты, и она была спутницей храброго и красивого офицера Имперской Гвардии. Это была новая жизнь, и она ей нравилась, и она намеревалась максимально это использовать.
