— Вы это сделали?
— Я потянул за несколько ниточек, попросил несколько ответных одолжений. Возможно, несколько последних одолжений. Виктория Балшин, может быть, самая фанатичная персона, которую я встречал, когда дело касается Имперской чистоты. Она посвятила свою карьеру подавлению порчи, и не позволяет даже самым незначительным слухам об этом пройти мимо нее. Восхитительно, несомненно, и понятно, из-за того, какие дела происходили за последний год. Но даже у нее есть цена. Мне пришлось дать ей кое-что, чтобы она отказалась от дела.
— И что это было? — спросил Гаунт, чувствуя себя некомфортно.
Вон Войтц пожал плечами. — Это неважно. Тебе лучше не знать. Все, что тебе нужно знать... я пошел с ней на сделку. Я связался с канцелярией Магистра Войны и получил его личное одобрение на мое предложение. Инквизитор Велт так же поддержал его, что очень помогло. Я думаю, что Велту ты нравишься, Ибрам. Он восторгается тобой.
Гаунт нахмурился. — Я не знаю, почему, сэр.
— Как и я, — ответил Вон Войтц. — Кто знает, как пытливые умы служителей Инквизиции работают? У него свои тайны. Тем не менее, с Инквизицией и Магистром Войны лично за спиной, я надавил на рычаги, которые Балшин не смогла проигнорировать.
— Вы говорите, что Магистр войны лично поручился за меня? — спросил Гаунт.
— По моей рекомендации. Ты выглядишь удивленным.
— Я не думал, что он даже знает, кто я такой, — сказал Гаунт.
— Ты его встречал?
— Несколько раз, но я не из высшего командного состава, и я...
— Ты будешь удивлен о том, что он помнит, — сказал Вон Войтц. — Может быть, Макарот и весьма другая скотина в сравнении со старым Слайдо, но он все еще Магистр Войны. У него те же навыки, то же видение деталей, та же память на тех, кто хорошо служит, кем бы они ни были. Он тебя отлично помнит, и он полностью оценил миссию на Гереоне.
— Ясно, — сказал Гаунт.
— Кстати, о миссии на Гереоне, — сказал Вон Войтц. — С одобрения Макарота, я запросил официальное упоминание о тебе и твоей команде. В конце концов, могут быть одобрены специальные знаки отличия и славы. Трон знает, ты заслужил это. Но дело завязано на крупных политических проблемах, и это, в любом случае, потребует времени. Может быть, через несколько месяцев будет официальное одобрение. Я говорю тебе это потому, что сейчас, а может быть и навсегда, ты будешь получать только личную благодарность.
— Я делал это не ради славы, — сказал Гаунт. — Император знает, что ее там почти не было. Я просто хочу вернуться к обязанностям на передовой так скоро, как только возможно.
