Ладд поджал губы. — Да, сэр, — сказал он. — В пределах буквы закона. Угрожать персоне лорда генерала...
Гаунт печально покачал головой. — Я не угрожал ему.
— Пожалуйста, сэр...
— Я не наводил оружие прямо на него, как и не делал ничего угрожающего его жизни.
— Семантика, сэр. Закон...
— Я сражался в войнах во имя Императора большую часть своей взрослой жизни, Ладд. Иногда закон прогибается или трескается во имя победы и чести. Мне не было известно, чтобы Бог-Император возражал против этого. Он защищает тех, кто поднимается над мелкими запретами жизни и законами, и сражается, чтобы служить, что есть верно и правильно. Я не слишком беспокоюсь за себя, но мои люди, моя команда... они заслуживают лучшего. Они отдали все, кроме своих жизней. Я не допущу, чтобы из-за тупого невежества Комиссариата у них это тоже забрали. Я верный слуга Трона, Ладд. Я возмущен тем, что ко мне относятся, как к кому-то другому.
Ладд вздохнул. — Откровенно, сэр?
Гаунт кивнул.
— Вам не нужно убеждать меня. Но именно в этом и лежит ваша проблема. Я не единственный, кого вам нужно убедить.
Гаунт откинулся на стуле, провел своими длинными, грязными пальцами сквозь густую, раскрашенную бороду и затем согнул руки на груди, почти изобразив знак аквилы. — Так что ты здесь делаешь здесь, Ладд? — спросил он.
Ладд открыл одно из досье на столе перед ним, и прижал планшетом край картонной обложки. — Будет трибунал, — сказал он. — Вы, и каждый член вашего отряда, будут допрошены Комиссариатом. Это будет называться отчетом, но на карту многое поставлено.
— Для меня?
— Для всех вас. Леди Комиссар-Генерал Балшин подозревает порчу.
— В самом деле?
— Сэр, можно заподозрить любого человека или отряд, находившиеся так долго на мире, оккупированном врагом. Вы это знаете. Порча Хаоса весьма вероятна. Она может быть в вас, а вы даже об этом не знаете. Так же может быть...
— Что?
Ладд покачал головой. — Ничего.
— Говори, что хотел сказать.
— Я бы предпочел не говорить, сэр.
Гаунт улыбнулся. Было что-то хищное в том, как это выражение изменило его лицо.
Как лис, подумал Ладд.
— Ты бы предпочел не говорить. Потому что ты боишься что то, что ты хочешь сказать, может взбесить меня. Или, по крайней мере, разозлить.
— Это справедливая оценка, да, сэр.
Гаунт наклонился вперед. — Ты знаешь, что такое проволочный волк, сынок?
— Нет, сэр. Не знаю.
— Везунчик. Я лично убил шесть. Говори, что хотел сказать. Я уже достаточно большой, чтобы выслушать.
