— Меня, — приосанился Гвидо, — Итак знают! Сделаем крюк за утесом, час при попутном ветре. В порту стражи добрее, чем если бы вы шли из Бринмора. Лисица-Нанна знает про это, верно, ласочка?
Южанке такое обращение понравилось, а Чонса закатила глаза. Медику с угрями на подбородке следовало определиться, каким животным была проводница. А еще лучше — вовсе завязать с этими звериными прозвищами.
Малефика бы сказала, что Нанна скорее птица. Быстрокрылая, вроде стрижей или ласточек над их головами, те кричали высоко-высоко, парили легко и свободно.
Она повесила на грудь перевязь с ребенком. Как Гвидо разглядел гетерохромию? Глаза у мальчика были тёмными, радужки огромными, как у всякого новорожденного, взгляд блуждал. Весь в какой-то корке, кривится, пахнет, похож на картошку. Джо, переодевшийся в чистую одежду с позолотой на отрезах ткани, выглядел как принц, он подал ей руку, но Шестипалая забралась в шатающуюся лодчонку сама. Ребенок покраснел, сжал кулачки и захныкал. Чонса была почти уверена, что утлая посудина не выдержит веса трех (с половиной) человек, лошадей и овцы с козой. Их, да простит Великий Ключник, торговое судно действительно просело, но тронулось, когда Гвидо бойко оттолкнулся веслом от берега.
Нанна махала им рукой (Чонса подумала, что скорее Гвидо, чем ей), за её спиной высился крутой песчаный берег, весь в норках острокрылых птах. Малефика успела заметить, как шорка сбрасывает обувь, падает у моря и подставляет ступни пене, потом горизонт закрыл вал. Гвидо затянул шанти своим чарующим высоким голосом:
— …А Бони был воякой, — гребок весел, с ними ему помогал Джо, — Воякой и терьером!
Вскоре они набрали глубину, ветер стал сильнее и парус понес их сам. Они оплыли скалистый утес, переходящий на севере в проклятые Девять Холмов. Закат был особенно красив. С них словно лилась кровь.
Чонса не успела осмотреться в Сантацио. Она смогла оценить только красоты порта, весьма сомнительные в ночной час. Стоны сплетались воедино со звоном монет, звуком рвоты и всеми сопутствующими запахами. Должно быть, все порты одинаковы после заката.
Документы едва проверили: пролистали, спросили, кто такие, отвлеклись на перешучивание с Гвидо, подвижным, будто угорь или карманник. Чонса подумала, что, знай Бринмор про такой короткий путь в Шор, берег Сантацио уже осаждали бы галеры.
В конце концов, Гвидо всучил портовым служащим бутылку бренди и распорядился об имуществе в лодке. Потом повел их прочь.
