— Ладно… — вздохнул он, с улыбкой глядя, как Лилибет гоняется за щенком в обход грядок, — Нам давно пора было завести сторожа.
В саду густыми лиловыми красками цвел черноствольный миндаль. В честь него Чонса назвала своего пса. Она не хотела к нему привязываться, знала, что рано или поздно нужно будет уйти, но находила время на игры с ним, а в дождливые ночи тайком забирала в свою комнату.
С наступлением весны у Самсона появилось много работы, больные выстраивались очередью у дома: переломы, прострелы в спине, простуда, травмы на охоте и рыбалке. Чонса с Лилибет помогали шорцу. Шестипалая бралась за любую домашнюю работу, пускай готовка получалась у неё из рук вон плохо, а от стирки чесалась кожа ладоней. Ей всё было в радость.
Путника первым заметил Миндаль и побежал встречать. От восторга он заливался лаем, крутил хвостом, его задние лапы заносило то в одну, то в другую сторону. Чонса, вешавшая белье, отставила корзину и сощурилась, заостряя зрение. Ахнула. Из рук у неё выскользнула холстина с рыжими пятнами неотмывшейся крови.
Нанна издалека помахала ей рукой. У южанки была торба за плечами, она скинула её рядом с бельевой корзиной, с наслаждением потянулась, а затем неожиданно обняла малефику.
— Ты больше не смердеть, чон се! Теперь ты светишься.
Шестипалая растерянно усмехнулась от неожиданного поцелуя в скулу и сомнительного комплимента. Она не рассчитывала еще хоть раз увидеть свою спасительницу. Так и сказала ей:
— Думала, что больше тебя не увижу.
Но Нанна лишь засмеялась:
— Это отчего такая глупая мысль? Увижу! Еще не раз увижу! Кстати, у меня кое-что для тебя.
Она с оханьем согнулась, по-старушечьи придерживая поясницу, забралась в свою торбу, нырнув едва ли не с головой. Чонса растерянно смотрела на горную ведьму, даже не догадываясь, что её ждет.
Шорка вытащила конверт. Желтая бумага едва не порезала кожу Шестипалой, сургучная печать — обожгла. Чонса узнала оттиск. Замок и ключи. Дормсмут. Холодные кельи, купель в подвале, синие-синие глаза Кейлин, похожие на ляпис-лазурь. Предупреждение — беги, как услышишь поворот ключа.
О, Чонса справилась с этим заданием.
— Но откуда…
Нанна легкомысленно пожала плечами, отпихнула надоедливого Миндаля и сказала:
— Быстрые ноги. И любовь к сплетни.
Шорка хихикнула и поплелась в дом к Самсону, оставляя опешившую малефику за своей узкой спиной. Чонса сломала печать. Издалека она услышала, как в доме упала и разбилась посуда, раздались крики — кажется, на шорском языке, певучем и клацающем, будто птичьем. Радостно чирикала Лилибет.
