Лада всегда быстро соображала, все схватывала на лету. «До». Застрявшие сейчас в ее голове реплики врачей еще предстоит осознать, проанализировать. Ей сложно говорить, она не может встать и пошевелить пальцем, зато думать она может.
– Мы собирались пожениться, – проговорил Андрей, сжимая в здоровой руке ее ладонь. – Обязательно поженимся! Обязательно! Ни о чем не беспокойся!
Мамаев гладил, целовал ее руки, наверное, нежно и с большой любовью, но Лада не ощущала его прикосновений. Она устала, ей с трудом удавалось продержаться несколько минут таких свиданий. Их-то и было всего два – вчера и сегодня. Но ей казалось, что к ней приходили и другие люди, просто она спала. Или они ей снились – здоровый лысый великан и высокий строгий мужчина. Марк и Олег. Кажется.
Явь переходила в сон и снова превращалась в реальность.
Сейчас Лада определенно спала. Тихо и умиротворенно. У нее ничего не болело, исчезли головные боли, которые преследовали ее даже при обезболивающем. Потому что она летела. Летала во сне. Легко и свободно. В душе царила эйфория. Счастливый сон.
Лада почувствовала, что не одна. Обернувшись, она увидела его, и сделала в воздухе робкий шаг вперед. Потом еще один. И еще.
Она не могла не лететь к нему. А он стоял, не двигаясь и скрестив руки, просто ждал, когда она окажется рядом. Лада купалась в ярко-синем свете его глаз. Нереально красивых. Такие красивые могут быть только во сне. Темные густые волосы, четко очерченный подбородок, покрытый легкой щетиной, – все, до мельчайшей черточки было знакомо Ладе в лице этого мужчины.
– Лада. – Она услышала его глубокий голос. И открыла глаза.
– Андрияш… – Губы плохо слушались ее. – Ты.
Сон исчез, в шаге от ее больничной койки стоял Андрияш Разумовский. Но не такой, как во сне. Другой.
– Узнала.
Он не улыбался, пытливо всматривался в ее лицо, его губы подрагивали. Лада заметила, как он судорожно сглотнул. А потом сделал шаг, который их разделял, и молча опустился перед ней на колени.
Лада не могла до него дотронуться, зато мысленно гладила Андрияша по голове, зарывалась пальцами в волосы. Она вдруг вспомнила, какие они на ощупь – густые, непослушные, жесткие. И характер у него своенравный, мелькнула в голове непрошеная мысль, которая тут же отдалась болью в виске. Лада едва не застонала.
Андрияш не двигался, продолжал молча стоять перед ней на коленях, склонив голову, а она хотела увидеть его глаза. Он вызвал у нее совсем другие чувства, не такие, как Андрей. Лада даже не смогла бы сейчас толком выразить свое отношение, но ее не покидало ощущение смутной тревоги и еще предвкушения чего-то особенного. Как ребенок, который видит перед глазами черную комнату, жутко боится сделать шаг и зайти в нее, но его тянет в эту тьму как магнитом.
