— Как только будет решение, у меня запросят вашу анкету и материалы расследования, — отвел взгяд он. — А там… запись о нарочитом ложном информировании командира подразделения в условиях начавшихся боевых действий. При всем желании у меня не получится это скрыть…
Ага. Интересно как. В обычной жизни это был бы такой заход на взятку или обещание ответной услуги. Но сейчас-то что я могу?
— Про инструкторство, — не стал изображать внезапный приступ идиотизма я. — Внимательно слушаю.
— Думаю, вам будет несложно передать некоторые свои навыки рукопашного боя желающим их приобрести бойцам, а я официально впишу вас как гражданского специалиста-инструктора, — спокойно предложил мне простой выход комендант станции. — Согласием командира подразделения я заранее заручился, он не против. Заодно сможете продолжать занимать эту койку и получать армейский паек. Поверьте, тут условия куда лучше, чем для гражданских на платформе: душ без расписания и не по минутам и спальное место только ваше, не надо ни с кем по сменам меняться…
Глядя в честные глаза своего визави, я прямо восхитился. Напрямую сделать какую-нибудь существенную гадость своему непосредственному начальству Хорёв при всем желании не мог, да и не стал бы даже в противном случае, уверен. Но военный чиновник даже тут сумел вывернуться! Интересно, он ведь думает, я не понимаю, в чем ловушка? Впрочем, пофиг. Списать достаточно серьезное прегрешение прямо сейчас мне действительно было выгодно. А подстава… хех, ну посмотрим, что у них выйдет.
— Где подписать?
* * *
На удивление тренировки вышли вполне себе продуктивными. Может, потому что Хорёв насмерть застрял у раскопа в отличии от своих бойцов, которые дежурили там отделениями посменно. Ну да, а вдруг обвалилось не все, и там куча октов только и ждет, когда к ним пророют новый тоннель? Ну а мне было, что показать. Пусть мой стиль работы с коротким клинком отличался от того, чему учили срочников и предлагали дополнительно освоить более глубоко контрактникам — отличался он в лучшую сторону. А отрядовцев, как выяснилось, припрягали не столько только киборгов уничтожать, сколько гасить гражданские волнения и ловить сумасшедших и преступников. Получить ножом, пытаясь скрутить поехавшего посреди толпы, мешающей выстрелить на поражение — случай совершенно рядовой.
К тому же, одновременно работая всего с десятком солдат и сержантов, я легко находил индивидуальный подход. Кому-то требовалось лишь поставить правильное выполнение упражнений, кого-то, наоборот, учить медитировать с наказом продолжать занятия только после освоения этого навыка. Разумеется, импровизированные спецназовцы изнывали от желания меня распросить про то, что произошло в подземных залах, но субординацию так никто и не нарушил. Хотя например с меня подписку никто не брал, лишь попросили “не способствовать рождению новых слухов”. Три дня я отработал в таком темпе, а на четвертые сутки на занятия заявился все же отправленный отдыхать лейтенант.
