Всполохи полярного сияния танцуют на фоне ясного голубого неба, разгораясь все ярче. Полжизни отдала бы за то, чтобы сделать такой кадр. Дух захватывает от того, как это красиво. Ян обнимает меня, зарываясь носом в волосы, и шепчет:
– В легендах говорится, что северное сияние – это мост, по которому на землю спускаются боги. Ты в это веришь?
Чувствую его дыхание, и по коже бегут мурашки. Закрываю глаза, чтобы ничего вокруг не мешало ощущать то, что рождается внутри, и прижимаюсь к нему сильнее.
– Я верю в то, мы сами сочиняем легенды, и это значит, что возможно абсолютно все. А ты?
Внезапно на плато начинает звучать музыка. Сначала мелодия едва различима, но с каждой секундой становится громче. Улыбаюсь. Чего я ждала, придя в сон к музыканту? Другой вопрос, что выбор немного странный, хоть весь мир и пел эту песню четверть века назад – Селин Дион и ее My Heart Will Go On, саундтрек к легендарному «Титанику»… Стоп, что? Ян Свенссен и «Титаник»? Да я быстрее поверю в то, что в этом году Ди Каприо получит второй Оскар.
– Ян?
Он по-прежнему молчит, и я резко открываю глаза и поворачиваюсь. Похожий на восковую куклу, музыкант, не моргая, стоит в неестественной позе. В остекленевших глазах отражается орел, который висит в небе, словно подвешенный на невидимую леску. Полярное сияние, еще недавно рисующее блики на воде, теперь напоминает дешевую декорацию для американского ситкома. Проклятая песня заканчивается и начинается снова, будто кто-то поставил ее на повтор. Кто-то… Ну конечно.
Зейн сидит на скале, наряженный в длинный кожаный плащ и страусиное боа сиреневого цвета. По его щекам текут слезы, и на мгновение я теряюсь, но потом замечаю за спиной джинна желтое ведро с попкорном.
– Иншаллах, все одинокие сердца в этом мире найдут свою половину, как Джек и Роза, как Ромео и Джульетта, как Лаура и Петрарка, как Рихард Мозер и комиссар Рекс…
– Какой еще, мать его, Рихард Мозер?
Руки машинально сжимаются в кулаки, и я двигаюсь в сторону Зейна, который вытирает покрасневшие глаза шелковым носовым платком с вышитой на нем буквой «З».
– Ты не смотрела сериал? – Он всхлипывает и разражается новыми рыданиями. – Это первый хозяин Рекса, с которым они вместе ловили преступников целых четыре года, пока Мозер не погиб, спасая возлюбленную от маньяка. Какая это была трагедия для фанатов!
– Я тебя убью.
Стремительно приближаюсь к джинну, желая лишь одного – придушить и скинуть вниз, в воду. Лучше всего, если перед этим он приземлится на айсберг. В тот момент, когда между нами остается не больше полуметра и я замахиваюсь, чтобы столкнуть его с плато, он вдруг перехватывает мое запястье. Прежде чем я успеваю понять, что произошло, оказываюсь на земле со связанными над головой руками. Пытаюсь высвободить кисти. Бесполезно. Они умело связаны сиреневым боа, которое украшало шею Зейна. Сам Зейн лежит на мне сверху, и под тяжестью его тела я не могу двинуться.
