Вот уже почти десять месяцев прошло с того момента как моя жизнь в очередной раз круто изменилась. Теперь в ней все идет по новому, почти неизменному распорядку: ранний подъем, зярядка, уборка в помещениях, завтрак, прогулка, уборка территории, затем работа в цеху. Каждый день выходя на утреннюю прогулку, в узкий тюремный двор, я считаю квадраты из прутьев решетки над моей головой. Их ровно 27, это количество неизменно и будет сопровождать меня как минимум ближайшие 10 лет. Краска на этих прутьях уже давно облупилась и от времени, поэтому они все покрылись ржавчиной. Наверное, в некоторых местах соединения между ними уже проржавели настолько, что если я высоко подпрыгну и схвачусь за них руками, то смогу оторвать несколько прутьев и выбраться наружу. Но сверху стоит охранник, а за ним еще один и запертые двери, а вокруг здания тюрьмы высокий забор с колючей проволокой, поэтому убежать у меня точно не получится. Да и куда мне бежать? Все равно найдут и дадут еще больший срок, а так, если вести себя нормально, то есть шанс выйти чуть раньше за хорошее поведение.
Я думал, что смог устранить главную опасность в своей жизни и судьбе Ивана. Но впереди меня ждал еще один, более страшный, многорукий монстр, победить которого не смогли бы даже все супергерои мира вместе взятые – это государство. Вскоре полиция нашла тело убитого мной вымогателя. Путем нехитрых поисков они вышли на меня. Суд прошел очень быстро. Срок заключения по своей статье я получил максимальный. Что же ведь все было верно – я убил человека умышленно, действуя вполне осознанно, а после попытался скрыть следы своего преступления. Они пришли ко мне домой и забрали у меня Ивана, и как только ему исполнится 18 лет его навечно запрячут в психодиспансер для взрослых, чтобы не давать ему квартиру как сироте. Но я еще могу все исправить. Главное, чтобы Иван успел меня дождаться, а не решил разом все закончить, вскрыв себе вены или сделать еще какую-нибудь глупость, чтобы сбежать наконец из того ненавистного места. Десять лет это конечно не десять месяцев, но я знаю что пока Иван держится, а значит у меня есть шанс, пусть даже крошечный. Понятно, что за такой долгий срок все изменится, мир станет другим, мы станем другими, возможно совсем не теми как раньше. Но хочется верить что все будет хорошо, иначе мне просто незачем жить дальше.
В последнее время в те редкие минуты что мне удается побыть одному, я вспоминаю один давний разговор с своим отцом, случившийся в те редкие минуты, когда мы могли быть откровенными друг с другом. Я тогда спросил у него:
