На слегка испуганной и усталой Элле была просторная больничная рубаха, а сверху кто-то заботливо накрыл её шерстяным клетчатым пледом. В палате темнота разливалась аккуратно, местами робко уходя в светлые участки, из-за белых стен, пола и потолка казалось, что комната неплохо освещена. Маленькое узкое окно излучало свет с улицы. Звуков никаких, мёртвая тишина. Было слышно, как шуршала простыня о хлопковую рубаху, скрипел матрас, а ещё неистово билось сердце.
Элла не сразу поняла, где она, но через пару минут до неё дошло – она в палате больницы при Ковене. Когда-то давно она навещала здесь друга, который попал под атаку злых сущностей почти столетие назад.
Кто-то вставил ключ в скважину двери, и раздался поворот механизма замка. Тяжёлая железная дверь со скрипом распахнулась, и на пороге Элла увидела кого-то в белом халате. Свет падал за его спиной, а лицо оставалось в тени. Когда он сделал пару шагов вперёд, Элла, щурясь, разглядела пожилого мужчину, седого, улыбающегося, с очками в большой круглой оправе и окладистой бородой. Его усы заворачивалась кренделями и, казалось, жили своей жизнью. Он подошёл к койке и радостно, заботливо произнёс:
– Ну? Как вы сегодня?
Элла уставилась на него и сказала:
– Что происходит? Почему меня здесь держат?
– Вы находитесь в моей больнице при Ковене. Вы были без сознания несколько дней и наконец очнулись. Ну разве это не чудесно? – так же весело произнёс доктор, хлопая в ладоши. Его голос звонким эхом отозвался в комнате, достав высокий потолок и вернувшись обратно.
– А что произошло?
Элла приподнялась на локтях. Доктор расположился на низком табурете рядом с койкой.
– Мы пока не знаем, но вы находились под неким заклятьем и были не в себе. А ещё у вас росли клыки и когти! Это было ужасно! Мы еле-еле смогли остановить этот процесс! И то не до конца.
Доктор оживлённо жестикулировал и походил на весёлого клоуна на детском празднике, нежели на врача.
– Клыки и когти?
– Да! Но сейчас с вами всё в порядке. И всё же мы решили на время оставить вас на привязи. Так сказать, на всякий случай, – он осторожно проверил, крепко ли затянуты верёвки на запястьях, – не жмёт?
– Нет, – в слезах сказала Элла, – но я ничего не помню.
– Да-да, дорогуша, не плачьте. Это нормально, если вас превратили в суккуба.
– Суккуба?!
Элла легла на подушку и попыталась вспомнить, что с ней происходило недавно. В голове пронёсся неприятный разговор с Этейн, а дальше темнота.
