Ну не смогла мама Таня сказать этой несчастной, уставшей и растерявшейся дочечке, что за её Игорем уже ухаживает какая-то женщина. И что в такие палаты пускают только родственников или жён…
Письмо пришло через десять дней. Писала женщина, Людмила. Она сообщала, что Игорь не может сам связаться с Вероникой (она это и так знала). Поэтому, ей пришлось уведомить девушку самой об изменившемся статусе Игоря Емельянова – он стал её мужем и у них скоро будет ребёнок. Прилагалось свидетельство о браке, копия, и справка о беременности. В графе отец – Игорь… А сам он так и не проявился. И тётя Таня толком не знала, начал он говорить или нет, сведения поступали разноречивые. Вероничка не могла объяснить себе, почему сразу поверила в правдоподобность этого послания. Это объясняло всё, что ли. Ну хоть как-то. Но вот как жить теперь, почему-то не подсказало? Она ходила на занятия, много часов просиживала за фортепиано, её хвалили, стали приглашать на небольшие концерты в школы, институты и даже в филармонию. Аня переехала, так ничего и не рассказав Веронике. Она теперь жила в Красноярске, там и училась. Жизнь протекала мимо, уже два месяца ничего не радовало девушку. Только выжигающая душу боль, тем самым огнём, принёсшим столько страданий её Игорю… И она решилась.
В Красноярске было холодно. Лёгкая курточка не грела, пронизывающий ветер продувал насквозь. Но Вероника решила ещё в самолёте, что сразу пойдёт искать подразделение МЧС. Ей нужно к начальнику. Игорь говорил, что он – классный мужик. Таксист доставил девушку в лучшем виде, но сокрушался, что она легко одета. Он же и посоветовал недорогую гостиницу. Денег у Веронички осталось впритык, на билет обратно и на чай. Главное, найти Игоря. Открывая дверь в кабинет главного спасателя, она была совершенно спокойна. За столом сидел взрослый дядька, седой на пол головы, но подтянутый, с военной выправкой, ясными голубыми глазами и добрым взглядом. Выслушав её, он нахмурился.
– Девушка, милая. Я не уполномочен давать адреса своих сотрудников без их разрешения. Тем более, что Игорь сейчас находится на реабилитации за городом. Туда даже не суйтесь. Это закрытая территория, пускают только родственников и жён.
– Там концлагерь? Или секретный объект? Так обыщите меня. Даже в тюрьме дают возможность пообщаться. Мне нужно пять минут, всего пять…
– Хорошо, приходите завтра часов в девять, я что-нибудь придумаю. Вам есть, где переночевать? И оденьтесь потеплее, не лето красное.
