А потом они направились в таверну к Монсу, там тоже были поздравления и, что самое дорогое для Петра, их поздравила Анна. В честь них был организован целый приём. Ребята веселились, забыв о времени, до полуночи…
…Оба сияли, как начищенные самовары, это был их самый счастливый день…
… А потом было лето, Пётр загорелся мечтой построить свой корабль и они с Алексашей (к великому неудовольствию жены Петра) уехали на Плещеево озеро.
… Пётр и Алексаша бежали по воде, Алексаша крикнул:
– Классно! Здесь можно точно корабль построить!
Пётр засмеялся и покатил Алексашу.
Так там в маленькой комнате с двумя кроватями и двумя сундучками для вещей, жили в Переяславле – Залесском возле Плещеева озера Пётр и Алексаша. Днём они строили ботик, Пётр всех торопил и очень радовался успехам в строительстве.
А вечером ребята рыбачили.
…Лежат Пётр с Алексашей в лодке, сложат друг на друга руки и ленятся пошевелиться…
А как наловят рыбы – ряпушки, отдадут кухарке, та пожарит рыбу, ребята идут ужинать…
И пристрастился Пётр за ужином хреновину пить: возьмёт большую бутылку и не встанет из-за стола, пока не выпьет. А как выпьет, так напьётся, что идти не может.
Приходится Алексаше тащить в спальню Пера на себе. Вот тащит Петра Алексаша и ворчит:
– Вот не возился я с тобой, если ты не был бы мне названым братом!
И так каждый день. Один раз надоело Алексаше, он взял, перевернул бутылку и выпил всё до дна!
От шока Пётр протрезвел:
– Алексаша, тебе же плохо будет!
– Пусть мне будет плохо, но я тебя отучу под столом валяться! – ответил Алексаша.
Ночью, действительно, Алексаше было плохо, зато на следующий день Пётр сидел за ужином без хреновины и с кислым видом ковырял в тарелке. А вот Алексаша был доволен…
… К концу лета сбылась мечта Петра: они с Алексашей в первый раз выплыли в ботике на воду…
… «Твой Петруша, в работе пребывающий» – подписал письмо матери Пётр.
За лето у Петра и Алексаши были намозолены руки от работы над ботиком, но они работали вместе, и от этого их счастье было без меры…
… Но лето и осень прошли, пришлось возвращаться домой, в Преображенскую крепость…
Зотов вошёл в комнату, зажёг свечу, взял документы и стал читать: «Выделить на обмундирование потешных полков 100 золотых» «Многовато его Величество на потехи-то свои выделяет, да спорить с ним худо…» – поворчал Зотов, но деньги начальнику потешных войск дал. « Пётр, беспокойная душа, в крепости не сидит, то на Кукуево, к немцам, то к мастеровым убегает! По иноземному править хочет! Уж мать, Наталья Кирилловна, его и уговаривала, уж и женила его, прекрасная девушка, из рода бояр Лопухиных, , а у него ветер и корабли в голове!» – причитал Зотов, затапливая печь. Вдруг на крыльце стражник крикнул: «Сюда нельзя!» «Мне можно везде!» – со звонким ребячливым смехом ответил кто-то страже и на полном ходу, растворив со скрипом деревянную дверь, влетел в светлицу. Молодой человек скинул заснеженный меховой плащ, поправил длинные золотистые кудри…
