— Поработаем, — поддержал брат, стянув через голову черную футболку и оставшись в одних темно-синих джинсах, весьма свободно сидящих на узких бедрах. — Мы с Сахелем будем собирать и расставлять мебель, а ты наводи чистоту.
— Есть, сэр! — Майра приложила ладонь ко лбу и сделала вид, что щелкнула каблуками. — Пойду искать ведра и тряпки. Надеюсь, что вода здесь есть, — нормальным тоном добавила она, а мужчины уже колдовали над штабелями панелей.
***
Ранджит Чаухан, положив голову на спинку, а ноги на стол, сидел во вращающемся кресле перед включенным ноутбуком и бездумно смотрел в потолок. Газета, желая во всем быть первой, попросила его взять интервью у нового начальника полиции. Они даже где-то разжились адресом, только вот у самого Раджита душа не лежала к подобным статейкам, ведь редактора не интересовали анкетные данные и сухие факты, он хотел чего-нибудь более личного. Вообще, Раджит был свободным художником и вполне мог себе позволить отказаться от поручения — зарабатывал он достаточно. Но репортера заинтересовало то, что приезжий поселился в старом заброшенном доме. Будучи, как и все журналисты, крайне любопытным, Раджит, приехав в Удайпур три года назад, углубился в изучение истории и легенд города, а затерянный среди холмов старинный особняк, занимал в них значимое место.
— Ну что же, пойдем, посмотрим на нового жителя нашего города, — сказал сам себе Раджит и легко вскочил на ноги. Он собрал в кофр фотоаппарат, сменные объективы, фильтры, положил в карман рубашки цвета хаки диктофон, немного подумал, вспомнив, что недалеко находится водопад, взял полотенце и вышел из дома. Сложив кофр и полотенце в рюкзак, он оседлал железного коня и, выбросив из-под покрышек комья земли, помчался к холмам.
***
— Давай, рассказывай, зачем тебя вызывал дядя? — окружили Викрама кузены, едва молодой человек вышел на пристань. Они собирались прокатиться на катере, когда глава многочисленной семьи пригласил к себе старшего сына.
— Сказал, что на место начальника полиции назначили другого, — недовольно проворчал Викрам.
— Как?
— Как?
— Почему?
— Этого не может быть!
Перебивая друг друга, загалдели кузены, такие же невысокие и с непослушными жесткими вихрами.
— Хватит вопить, как дикари, — раздался ломкий женский голос. — Брат, почему же так получилось? Ведь отец говорил, что кроме тебя, больше достойных кандидатов нет, — Викрам перевел взгляд на лодку — там, на корме, сидела Абхилаша. Ее матовую, чуть желтоватую кожу, защищала от солнца широкополая соломенная шляпка; жесткие вихры братьев, у девушки превратились в тщательно уложенные длинные локоны; яркие, капризно сложенные губы в сочетании с холодным блеском зеленовато-карих глаз, придавали ей весьма высокомерный вид. Она была единственной дочерью среди многочисленных братьев, наперебой баловавших ее, и привыкла, что они готовы положить к ее ногам весь мир.
