— Не могу. Если я их возьму, тебе будет сложнее поймать меня, когда всё закончится. А это нехорошо. Я не могу лишать тебя чего-то настолько драгоценного.
— …Пока они у меня, ты в опасности. Возьми. Или я их сейчас выброшу! — вдруг заявил ребёнок и сразу же бросил часики на землю. Они растворились. А потом снова появилась у неё в руках. Но просто так девочка сдаваться не собиралась. Она стала выискивать, куда бы часики запульнуть… И как замахнулась, как бросила… Они ударились в стену… Но тут уже сама Мисурагири щёлкнула пальцами, продолжая при этом улыбаться, и снова часики вернулись ребёнку в руки. Тот посмотрел после этого на Мисурагири с раздражением…
Происходило какое-то безумное представление. Был всего лишь один вариант, кто его устроил. Я взглянул на того самого парня, который в это время неуверенно мялся в сторонке.
Я проверил его профиль Зырками и почти синхронно с этим он вдруг заметил моё внимание и заговорил:
[Сила: D-
Выносливость: E+
Интеллект: B-
Контракт:
Высший Дух Любви]
— Это моя сила, — сказал парень, улыбаясь и объясняя, что же здесь происходит.
— Да, и что это? — неожиданно возле меня раздался женский голос. Это была Мураками. Девушка уже оправилась. Она всё ещё немного прихрамывала, но всё равно смогла подняться на ноги.
— Ну… Ах, госпожа… Мне можно рассказать? — он опомнился и повернулся к Мисурагири. Девушка кивнула и ещё раз щёлкнула пальцами, возвращая ребёнку часики, которые та пробовала запихать под землю.
— Фух… В общем, я могу делать так, чтобы все друг с другом дружили.
— …В смысле? — я спросил.
— Ну… — он уже подыскивал нужные слова, как вдруг вместо него заговорила девочка. У неё так и не вышло избавиться от часиков. Она смотрела в пол, как обиженный ребёнок, и рассказывала нам:
— Высший Дух Любви Ханаду повелевал силой приязьни… Согласно одной их легенде, он как-то раз остановил войну, просто потому что появился на поле боя, и солдаты прекратили сражаться.
Парень кивнул.
— Верно, — сказала Мисурагири и дополнила, приподнимаясь:
— Пока действует этот контракт никто в радиусе…
— Пяти километров, госпожа.
— …Не может никому навредить. Ведь он любит своего ближнего всем своим сердцем. Некоторые особенно падкие даже готовы убивать самих себя в этом состоянии, чтобы даже когда действие контракта закончилось, они всё равно не могли ничего сделать своим соперникам…
Мисурагири встала и с самой настоящей жалостью посмотрела на ребёнка, который просто стоял на месте, повесив голову.
