И тут до меня дошло.
Никто из первой экспедиции не проникал так далеко. Я и не предполагал, что у марсиан два языка: классический и повседневный. Я немного знал их пракрит, теперь мне предстояло изучить весь их санскрит.
— Черт побери!
— Извините, не поняла.
— Это непереводимо, М’Квийе. Но представьте, что вам необходимо быстро выучить Священный Язык, и вы поймете мои чувства.
Это, похоже, снова ее развеселило, н мне было предложено разуться.
Она провела меня через альков...
...И мы попали в царство Византийского великолепия.
Ни один землянин не был в этой комнате, иначе бы я о ней знал. А ту грамматику и тот словарный запас, которыми я теперь владею, Картер, лингвист первой экспедиции, выучил с помощью некой Мэри Аллен, сидя по-турецки в прихожей,
Я с любопытством озирался по сторонам. Все говорило о существовании высокоразвитой, утонченной культуры. Видимо, нам придется полностью пересмотреть свои представления о марсианской культуре.
Во-первых, у этого зала был куполообразный свод и ниши; во-вторых, по бокам колонны с канелюрами; в-третьих... а, черт! Зал был просто шикарный. Сроду не придумаешь, глядя на обшарпанный фасад!
Я наклонился, чтобы рассмотреть золоченую филигрань церемониального столика, заваленного книгами. Мне показалось, что лицо М’Квийе приняло несколько самодовольное выражение при виде моей заинтересованности, но играть в покер я бы с ней не сел.
Большим пальцем ноги я водил по мозаичному полу.
— И весь ваш город помещается в одном здании?
— Да, он уходит далеко в глубь горы.
— Ну да, понятно, — сказал я, ничего не понимая.
Пока что рано было просить ее об экскурсии.
Я старался запечатлеть в памяти этот зал, зная, что рано или поздно все равно придется протащить сюда фотокамеру.
М’Квийе подошла к маленькой скамеечке, стоявшей возле стола.
— Ну что ж, попытаемся подружить вас со Священным Языком.
Я оторвал взгляд от статуэтки и энергично кивнул.
— Да, представьте нас друг другу, пожалуйста.
Прошло три недели. И теперь, стоило мне сжать веки, как букашки букв начинали мельтешить перед глазами. Стоило поднять взор на безоблачное небо, как оно покрывалось каллиграфической вязью. Во время работы я пил кофе литрами, а в перерывах глотал коктейли из бенцед-рина с шампанским.
М’Квийе давала мне уроки по два часа каждое утро, а иногда и по два часа вечером. Как только я набрал достаточно знаний для самостоятельной работы, я добавил к этому еще четырнадцать часов.
А по ночам лифт стремительно опускал меня на самые нижние этажи...
