Мила уже протянула руку, чтобы открыть дверь, но замерла. Дикарь. Она должна будет ехать почти три дня в тесном купе с каким-то дикарем.
Нет, ни за что!
Надо вернуться и попросить у проводницы, как ее там Катя, кажется, или у той другой, имени которой она не знала, чтобы ее переселили в другое купе. Они поймут, не могут не понять. Ведь три дня с дикарем! Или не поймут? Мила вспомнила, как расплылось в улыбке лицо проводницы исполинского роста, когда она говорила о ее соседе по купе.
– О, Боже, какая же здесь невыносимая жара, – простонала Мила.
Надо было срочно что-то решать.
«Войти или нет? Определенно «нет»!»
Мила начала совершать немыслимые маневры со своим неповоротливым, «охромевшим на одну ногу» чемоданом, когда дверь купе резко отъехала и на пороге показался самый настоящий дикарь.
– Что вы тут мнетесь? – недовольно спросил дикарь зычным басом с легким кавказским выговором.
«Вот это называется попала!»
Дикарь стоял, слегка прислонившись плечом к дверному косяку, воинственно сложив руки на груди. Казалось, он занимал собой весь дверной проем. Копна давно нестриженных темных волос падала на массивные плечи, густая неровная борода скрывала всю нижнюю часть лица, глаза казались двумя горящими черными угольками. Из одежды на нем была застиранная светлая майка, бывшие когда-то голубыми, а сейчас выцветшие, порванные кое-где джинсы и старенькие шлепанцы на босых ногах.
– Я вас спрашиваю, что вам тут надо? – снова заговорил дикарь, и в глубине его глаз Мила рассмотрела разгорающуюся искорку ярости.
Мила молчала то ли от страха, то ли от уже нестерпимой жары.
– Здесь жарко, – невпопад ляпнула она, – позволите пройти?
– Куда? – не понял дикарь.
– В купе, – робко сказала она, и не узнала в этом странном писке свой голос.
Да он же убьет меня по дороге и глазом не моргнет!
– Зачем вам проходить в мое купе?
– Потому что это и мое купе тоже, – чуть осмелела Мила.
Ей вдруг вспомнилось, насколько дорогим для нее оказалось это путешествие, и она не собирается ущемлять себя.
А кстати, откуда у этого дикаря деньги на такой дорогой билет? Вон, надеты на нем какие-то старые тряпки, постричься и побриться не может, небось под ногтями грязь, а сам в СВ лезет.
Мила тряхнула головой, и решила, что говорит, а точнее, думает сейчас, совсем как их соседка тетя Поля, ворчунья и склочница. Еще этого не хватало!
– Нет, – спокойно ответил дикарь.
– Что значит «нет»? – не поняла Мила.
– Это только мое купе. Я выкупил его полностью.
