Таким образом, Халлутуш-Иншушинак довольно быстро понял настроения элиты царства. Треть люто ненавидела действующего царя, треть поддержала бы победителя, а еще треть на словах была лояльна Шутрук-Наххунте, но умирать за него точно не собиралась. С еще одной могущественной силой Элама, жрецами, договориться было легче легкого. Те в ужасе взирали на толпы ограбленных коллег, бегущих на север от приспешников единого бога. Их вроде бы и не обижали, но обобрали до нитки, отняв самое ценное — землю с крестьянами. Чтобы не умереть с голоду, часть стала писцами, еще какая-то часть — учителями, отдельные экземпляры уверовали в Ахурамазду и пошли проповедовать. Но, так как большая часть жрецов была довольно циничными проходимцами, то прежняя сытая и необременительная жизнь нравилась им гораздо больше. И они потянулись в Элам, в надежде занять свое место в его храмах. Местные жрецы, увидев поток конкурентов, взвыли. Пообещав им полное искоренение новой религии, распространяющейся со скоростью пожара, и новые земельные пожалования в Аншане, суккал заслужил их благосклонность и нейтралитет.
— Надо бы навестить гарем, — подумал царь. — Вчера привезли нового мальчика. Евнух сказал, что он нежен и свеж, как роза. Надо бы проверить.
Двумя неделями позже
— Ну что, братец, доигрался? — новый светлый царь Элама Халлутуш-Иншушинак сидел на резном кресле и разглядывал стоящего на коленях бывшего светлого царя. — Шутрук-Наххунте, тоже мне! Тебя же твоя мамаша Шуттур звала, и мы все в детстве. Ты зачем имя сменил, олух? Думал, что если именем великого Шутрука назовешься, то его славу унаследуешь? Так тот Вавилон разграбил, стелу с законами Хаммурапи в Сузы перенес, а у тебя половина армии в жопу раненая из Аншана прибежала. Боги отвернулись от тебя, Шуттур.
— Пощади, брат, — просипел тот.
— Пощажу, конечно, мы же родственники, — ухмыльнулся Халлутуш-Иншушинак. — В башню его.
— Слушаемся, повелитель, — склонились окружающие униженного пленника евнухи. Они еще не забыли рев медного быка, в котором был изжарен их собрат. — Увести, — это уже было сказано страже.
— Великие боги открыли мне, — сказал царь, — что сей недостойный скоро покинет нас. Он очень болен.
— А когда он покинет нас, повелитель? — осторожно задали вопрос евнухи.
— Да он и до новой луны не доживет.
Евнухи склонили головы, приняв волю богов. Задача была поставлена, сроки озвучены, бывший царь, и правда, зажился на этом свете. Народу Элама было объявлено, что светлый царь Шутрук-Наххунте тяжело заболел и были объявлены моления за его здоровье.
