Графиня захрипела, попыталась оттолкнуть насильника, но маркиз упер головку своего члена в щеку жертвы и стал с дикой силой давить на нее. После того, как член вновь выскочил из рта несчастной, маркиз постарался засунуть в рот мадемуазель Эйзенхофен свои яйца, что и было проделано под стоны и крики сопротивления.
— Ну, сука, ты меня окончательно завела, — наконец прорычал аристократ, — Лизать ты не умеешь и вряд ли скоро научишься. Однако, я желаю спустить в тебя сперму. Жозеф затащи эту дрянь на диван и задери ей ног. Посмотрим на ее дыру вблизи. Интересно, она вообще, в этом году хоть раз трахалась?
— Пустите, прошу! — закричала в ужасе Графиня, — Вы не имеете никакого права.
— Держи эту, суку, чтобы не вырвалась, — заорал в бешенстве маркиз, — Нельзя, чтобы она ушла.
— Пощадите, — истошно вопила графиня, отталкиваясь от нас руками и ногами, — Взываю к вашему милосердию. Если у вас осталось хоть немного доброты. О, нет, пожалейте! Грязные, жестокие люди. Вы будете наказаны! Захлебнетесь в собственной крови!!!
Вопли несчастной были столь ужасны, что я больше не могла помогать охваченным похотью мужчинам. Жозеф бросил графиню на кровать, невероятно жестоким ударом заставил ее судорожно вдыхать воздух, после чего задрал несчастной ноги. Чулки графини были порваны нескольких местах, а платье разорвано. Увидев перед собой все прелести несчастной мадемуазель, маркиз с ревом бешенства набросился на свою жертву и прижал ей руки к спинке кареты. В этот момент его вздыбленный член начал слабеть, а исчезнувшая в глазах похоть сменилась откровенным страхом.
— N, N чего ты стоишь, взгляни на нашу гостью! — прорычал мне в лицо маркиз.
Я последовала совету аристократа и была поражена тем, что находилось межу ног женщины. В том месте, где у обычной самки размещается вагина, у “графини” виднелся страшный багровый провал, непрестанно сжимающийся и расходящийся в разные стороны. Вдоль всего периметра багровой дыры бежали бесчисленные ряды жутких, загнутых зубчиков, готовых терзать плоть и кожу.
— Либентодд! — пронеслось в моей голове, — В карете оборачивающийся монстр. Бог мой, как он проник сюда. Если бы не проницательность маркиза, то наши тела давно бы превратились в фарш!!!
— N, дери тебя лесные духи, возьми пистолет и застрели её, — маркиз проорал эти слова таким страшным голосом, что у меня душа ушла в пятки, — Застрели эту суку, пока она не исторгла из своей “вагины” какую-нибудь ползучую мерзость!
