А противник, между тем, продолжал навязывать инициативу на море. Действия подводных лодок кригсмарине тоже оказались неэффективными. Война шла всего неделю, а несколько немецких субмарин на Балтике уже были потеряны безвозвратно. Главной силой, на которую рассчитывали теперь командиры немецкого флота в попытках противодействия советским боевым кораблям, были даже не собственные военные корабли, а авиация люфтваффе, которую вызывали по радио, едва завидев противника. Но и немецкие летчики оказалась не в состоянии захватить господство в воздухе. Многочисленная авиация Краснознаменного Балтийского флота и сухопутных сил ВВС Красной армии, разгром которой на аэродромах немцам не удался, не позволяла асам люфтваффе навязывать инициативу в небе над Балтикой.
Усугубляло положение кригсмарине еще и то, что, в отличие от противника, Редер собственных авиационных сил флота не имел. Вернее, они, как будто бы были на бумаге, но, в результате давнего противостояния гросс-адмирала с Герингом по этому вопросу подчиненности морской авиации, фактически, к началу войны сложилось такое положения, что вся немецкая авиация, в том числе и та, которая изначально предполагалась для нужд кригсмарине, оказалась под контролем Геринга. Геринг же, взбешенный неудачами в начале войны, когда господства в воздухе заполучить сходу не только не удалось, а и Берлин противник уже бомбил, выделял авиации для нужд флота с каждым днем все меньше. К тому же, именно Геринг тормозил и постройку авианосцев для нужд немецкого флота, настолько ему не хотелось, чтобы Редер заполучил собственные военно-воздушные силы.
И теперь невозможность оперативно руководить авиацией флота в ситуации, когда постоянное присутствие самолетов на театре военных действий стало насущной потребностью, выводила Редера из себя. Гросс-адмирала раздражало бахвальство Геринга, в то время, когда люфтваффе не смогли захватить господство в воздухе с началом войны против Советского Союза, как это было предусмотрено планом «Барбаросса». Конечно, Редер не молчал, он жаловался на Геринга фюреру. Но, пока не помогали изменить баланс сил на воде Балтики даже специально переброшенные с Крита новейшие торпедоносцы эскадры «Крылатых львов». Все попытки торпедных атак советский флот пока отбивал. А потопление одного из старых эсминцев нельзя было считать сколько-нибудь серьезным достижением.
По причине провала плана захвата полного превосходства в воздухе, минные постановки на Балтике с самолетов тоже не приносили ожидаемого эффекта, а самолеты терялись один за другим. Эрих Редер считал, что Геринг вообще-то плохо понимает специфику действий авиации в интересах флота. Гросс-адмирал опасался, что применение береговых летчиков, неподготовленных к взаимодействию с корабельными соединениями, создаст трудности в опознавании собственных кораблей, что уже подтвердилось атакой «Хенкелей-111» из эскадрильи 4/KG-26 на собственные эсминцы кригсмарине в феврале 40-го года. Результатом этого безобразия стало то, что эсминцы «Лебрехт Маас» и «Макс Шульц» оказались потоплены своими же самолетами.
