Следующим этапом стали букеты ромашек, гвоздик, роз, наконец… Ну, букеты — громко сказано, всегда по три цветка.
Коллеги бесновались:
— Упустишь хорошего парня — будешь кусать локти!
— Какой мужчина!
— Опрятный, таких поискать…
Нет бы мне, дуре, строго их отчитать за то, что суют носы в чужое дело, или посоветовать самим начать с ним встречаться. Ведь видела, что человек — гниль. Но я — младший сотрудник, а они… лучше знали жизнь, как я тогда подумала. В общем, пошла на свидание.
Пётр повел меня в кафе напротив офиса. Кормил салатом «Цезарь» и пытался споить клубничным дайкири. Но споить меня — дело зряшное. Не пьянею я, по крайней мере не глупею от выпитого, хоть никогда и не злоупотребляла. Тело мое — храм мой, пусть я периодически и пихаю в этот храм чипсы со вкусом краба.
За ужином Пётр продолжил потчевать меня рассказами о прошлых победах на любовном и рабочем фронте. Да так старался, что ко времени оплаты счета меня от кавалера начало сильно подташнивать. Потом я сделала ужасную вещь — ответила строгим отказом на его предложение продолжить вечер в его городской квартире.
— Как это не хочешь ехать? — спросил он с отвисшей челюстью.
Похоже, к отказам не привык, да и кто посмеет отказать такому… мачо…
— Я… мне… у меня родители строгие! — Я попыталась ретироваться вежливо.
В свое оправдание скажу, что просто не успела придумать нормальную отмазку в тот момент.
Пиджачок-судачок на мой порыв уважить старших и явиться домой вовремя вдруг обозлился.
— Я тебе цветы присылал? Присылал! На ужин сводил? Сводил! Так поехали…
— Куда?
— Ко мне!
После того, как я задала гениальный вопрос «зачем?», у него задергался глаз.
— Дура малолетняя! — пропыхтел он.
Хотя мне на тот момент уже стукнуло двадцать один — по всем параметрам взрослая.
Я практически перекрестилась, когда он гордо оплатил лишь свою половину счета и удалился.
А на следующий день, придя на работу, я узнала, что у нас с ним, оказывается, всё было… И как было! Тишкина слаба на передок, по-всякому его обслужила.
Когда я пришла к нему разбираться, он лишь рассмеялся мне в лицо и посоветовал на первом свидании так яростно из трусиков не выпрыгивать. Посоветовал громко, так, что, когда я выходила из его кабинета, сотрудники тихо посмеивались. Ну и покраснела же я тогда… Но всем было плевать, что я — девушка приличная, до этого ничем свою репутацию не запятнавшая.
Дальше хуже — он посмеивался каждый раз, когда меня видел, особенно если рядом стоял кто-то еще, а, как правило, так и было.
