– Маковка, ты спишь?.. – осторожно спросила Слава, подойдя ближе. Спрятала руки за спину, боясь, что чрезмерно панибратское поглаживание обидит и рассердит высшее существо.
Дракониха не шевельнулась, но приоткрыла один глаз.
– Сказала же, никуда не полечу.
И тут же закрыла снова, вздохнув как-то особенно глубоко.
– Вот видишь, – буркнула стоящая за спиной Славы Карла. – Никакая она нам не помощница. Ей плевать и на магистра, и на нас, и на остальных драконов.
Маков цвет задержала дыхание. Ее широкие уши повернулись к говорившим, точно два больших локатора.
– Я всего лишь попросила дождаться утра, – сонно проговорила она и зевнула, прикрыв пасть кончиком хвоста. – Зачем лететь на ночь глядя да еще и в грозу?
– Так в этом вся суть!.. – воскликнула Карина и закатила глаза.
– Видишь ли, в чем дело, – добавила Слава, прокашлявшись, – если мы не улетим сейчас, то к утру в этом отпадет необходимость. Меня наверняка казнят, а девочки останутся беззащитны перед выходками лжемагистра. Они нужны Пино лишь для того, чтобы шантажировать их отца, магистра Дрэго. Понимаешь?..
Маков цвет покрутила головой.
– Допустим. Но и вы поймите: я привыкла жить здесь, в замке. Привыкла, что за мной ухаживают. У меня всегда есть еда, подстилка и чистейшая вода. Мне не нужно добывать себе пропитание, скрываться от ледяных ветров родных гор и строить гнездо. Кто обеспечит мне все это после побега?
У Славы сердце ухнуло в пятки. Обняв Карлу и Карину, она посмотрела в ту сторону, где все еще дремала Дэлия:
– Скоро ей не понадобится твое молоко, а, значит, ты перестанешь представлять для Пино интерес. Не будет ни подстилки, ни воды, ни пищи. А вот протестировать на тебе новые препараты он, возможно, захочет. Если ты поможешь нам, то спасешь не только себя, но и многих других драконов. Предотвратишь войну между драконами и магами. Поможешь наказать предателя и создателя золотой лилии, что может погубить весь ваш род.
– Цветочки… – хрипло проговорила дракониха и открыла оба глаза. Приподнялась на передних лапах и склонила голову, обдав Славу свежим мятным дыханием. – Детишки говорили что-то про них. Но не показали. А я отказываюсь верить в то, что не видела собственными глазами.
Золотая лилия, та, что Славе удалось вынести из замка, лежала на дне одного их ранцев, упакованная в непроницаемую ткань. Слава сама упаковала его, когда решилась на побег.
– Это невозможно, – проговорила она строгим, не терпящим возражений тоном. – Запах этого цветка способен превратить тебя в демона, крушащего все на своем пути. Даже ради свободы и сохранения собственной жизни я не покажу тебе его.
