– Робот-шахтер на том участке не заметил влажности и пробурился прямо в артезианский источник. Вот единственная причина, почему это могло произойти.
Он вздохнул. Не должно было такого случиться, система датчиков робота запрограммирована на то, чтобы этого не допустить. И все же – такое произошло.
– А что с показателем газа? – спросила Кинсолвинга брюнетка. – Я определенно обнаружила там метан.
Кинсолвинг покачал головой:
– Думаю, его органы чувств вышли из строя, когда их захлестнула вода. Придется взять шланг из номера семнадцатого и выкачать воду, прежде чем мы снова откроемся.
– Ты хочешь сказать, если нам повезет. Ведь нет способа определить, задел ли робот подземную реку или просто водный карман, задержавшийся между камнями.
– Способ есть. Отправь вниз тонкий оптический датчик, примени оптическую съемку, используй инфракрасные лучи, если нужно, чтобы найти этого робота-шахтера. И посмотрим, можно ли его привести в порядок при помощи дистанционного управления, чтобы отправить воду назад. Ты знаешь бурение. Ала повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
– Барт, – сообщила она тихим голосом, – оптическое оборудование пропало. Оно было на двадцатом. Вода уже поднялась до девятнадцатого, – чтобы подчеркнуть свое сообщение, она похлопала по цифрам на контрольной панели. – Мы собираемся полностью закрыть три уровня. Возможно, понадобится даже больше к тому моменту, как мы закончим.
– Девятнадцатый уровень! – взвыл Кинсолвинг. Он изогнулся и отшвырнул стул, чтобы приблизиться к другой компьютерной панели. В глубине живота образовался холодный комок, когда он убедился, что складские помещения недосягаемы. Лантанид и гадолинит, скопившиеся там, исчезли, окисленные редкоземельные руды отделяли друг от друга на девятнадцатом уровне, потом раз в неделю их поднимали на поверхность, для этого доставляли роботов-носильщиков из другой шахты.
Он потерял больше пяти дней, годных для добычи. Кинсолвинг потянулся и придвинул к себе стул. Он плюхнулся на сиденье, мягкое и пневматическое, оно простонало под его тяжестью в такт тяжкому вздоху Кинсолвинга.
– Да, уж за такой простой я получу пособие по безработице, когда вернусь на Землю, – произнес он. – Четыре года хороших результатов, а теперь такое. Четыре крупных неудачи за месяц. Лучше уж мне застрелиться, и чтоб меня похоронили на глубине!.. Того робота-шахтера, – Кинсолвинг указал на красный огонек, сверкающий на панели, который обозначал остатки неудачливого робота.
