Эксперты со всего мира работали здесь над самыми разными проектами. Попасть в программу Люкс – а ее между собой иначе и не называли – было большой удачей.
Матвею повезло получить приглашение сюда еще в магистратуре. Всю свою работу он проделал в этих стенах, а теперь испытывал тревогу, как всякий творец, завершающий проект. На Титане ему понадобится еще лет десять или двадцать, чтобы завершить все, но самое главное было создано, оставалось только отпустить это в мир, а руки у Матвея дрожали от таких мыслей.
– Когда люди смогут жить на Титане так же свободно, как на земле, ты войдешь в историю навсегда. На пару веков ты уже вошел! – смеялся Артур буквально два часа назад. – Можно больше никогда и ничего не делать. Разве это не здорово?
Матвей с ним не мог согласиться, но и возражать не стал, только пожал плечами.
– Ну как? Волнуетесь? – внезапно обратился к нему кто-то, вырывая из размышлений.
Матвей неохотно обернулся и посмотрел в сторону. Рядом стоял Новиков. Что он только делал на закрытой территории корпорации?
На этот раз он был без очков, но зато в его глазах поблескивали линзы, люминесцентный блеск которых предупреждал, что обладатель ведет запись всего, что видит.
Матвей фыркнул. Зачем люди подобным занимаются, он никогда не понимал, да и обсуждать свое волнение с этим человеком не хотел.
Новикову было далеко за сорок, но он был настолько ухоженным, что казался ровесником Матвея. Тот, будучи младше на десять лет, даже не сомневался, что года через два Николай будет смотреть на него, как на старика. О том, что это врожденная особенность внука великого изобретателя, Матвей, разумеется, не думал, ему казалось, что все это от безделья.
– Решили со мной не разговаривать? – удивленно спросил Николай и усмехнулся. – Интересно…
– Вам-то что? – огрызнулся Матвей. – Что вы вообще тут делаете? Неужели завтра снова появитесь на съемках?
Он был зол и не пытался этого скрыть. Только Новикова ему не хватало в лаборатории! Мало того, что завтра его Титан на Земле заполонят праздные зеваки, так еще и будут отвлекаться на купюропиханную звезду! А ведь должны смотреть только на laripinus hyacinthi, потому что он того стоит. Почему при этом название смешное и на камеру его лучше не произносить, Матвей не понимал. Для гибридов его деревья имели самые приличные названия, все лучше, чем у жуков семейства пластинчатоусых.
– Нет, меня завтра не будет, – ответил Новиков, пожимая плечами.
