Мысленно в очередной раз представила, как сдираю кожу с конвойных и потопала дальше.
Загремели ключи, заскрежетал замок, со скрипом открылась тяжелая дверь.
– Никого нет. И кто ее допрашивать будет? – спросил голос младшего стража, толкнувшего меня, по всей видимости, в «комнату для переговоров».
– Я че, знаю? – огрызнулся тот, что постарше, с тяжелыми сапожищами. – Можешь ты, пока никого нет. А то, – мерзко хихикнул, – так и до старости целкой останешься.
– Сам ты целка! – обиделся первый, – Вдруг кто узнает? Или вдруг она старая или страшная? Под мешком-то не видно…
– Да тебе с ней че, детей крестить? – заржал взрослый и стал обследовать мое тело, запустив руки под свободную мужскую робу. Пыталась отпрянуть, но он только схватил крепче, прижал к себе, заставив почувствовать, как восстает его член. – Сиськи есть, жопа на месте, да и манда наверняка не поперек. Че еще тебе надо, малой? А ты, давалка, – он сунул теперь руку мне в штаны и с силой сжал ягодицу, – зря ерепенишься. Все равно подыхать тебе, видимо, а так хоть напоследок натрахаешься.
Ты роешь себе яму, идиот. Еще две минуты назад я не собиралась тебя убивать – только покалечить. Но теперь уверена: тебе не жить.
– А нас не будут ругать, что мы ее тут… это? – понизив голос, спросил юноша.
– Да кто будет? Все равно ее поколотят, зелья дадут, чтобы все рассказала, а потом казнят, – почувствовала, как мужчина задрал робу, по моей обнаженной груди скользнул пронизывающий сквозняк. – Глянь-ка, какие сиськи! – крикнул восхищенно. – И уже соски стоят, – притянул маня за талию еще ближе к себе, затвердевший член оказался теперь между моих ягодиц. – Да подойди ты поближе, малой, потрогай хоть бабу.
Почувствовала, как к животу осторожно прикоснулись прохладные пальцы.
– Вся в шрамах…
Руки скользнули по животу, затем увереннее поползли вверх.
– Вот так, – одобрительно гаркнул мужчина и начал ритмично тереться своим отростком о мой зад. – Все правильно делаешь.
Молодой осмелел и сжал сразу обе груди, потом схватил за соски, это было слишком неожиданно и сильно. Я замычала от боли.
– Да-а-а, слышишь, как ей нравится!
– А вдруг нет?
– Как нет, она наверняка уже течет, – почти прошептал он, продолжая ритмично двигаться. – Какая же упругая у сучки попка, даже жалко, что такую бабу прикончат.
– Я хочу посмотреть на ее лицо.
– Что за сопли? У нее и без рта дырок нам обоим хватит.
– Просто хочу, – упрямо повторил парень и, не спрашивая разрешения, стянул мешок. К кляпу не притронулся
