Попросив прощение у богов за нарушенную клятву никогда не обрезать свои волосы, я снял с головы боевые перья и охранные амулеты духов. Оставив только один волчий клык на прочной холщовой нитке – подарок моей любимой матери.
Подошел к Чончо и протянул ему свой охотничий нож.
– Режь! – твердо сказал я и повернувшись к нему спиной опустился перед ним на колени.
Чончо схватил нож из моих протянутых рук и на пол полетели длинные черные волосы.
Когда дело было полностью сделано я почувствовал себя голым без привычного облика и боялся увидеть отражение своего лица.
В душе все горело огнем, но это был священный долг воина спасти свою женщину. Иначе все в моей жизни потеряет всякий смысл.
– У меня осталась в сундуке твоя старая одежда, Матиас, – удрученно произнес Чончо чувствуя мое состояние.
Я с благодарностью кивнул старому другу и провел руками по коротким уже волосам.
«Я привыкну» – успокаивал себя тем, что моя жертва не будет напрасной.
Чончо посмотрел на результат своих трудов и довольно цокнул языком.
– Не плохо было бы тебе бороду отрастить, друг. Тогда бы и мать родная тебя не узнала, – попытался подбодрить меня старый пройдоха.
Я поднялся с колен и встал возле окна смотря в ночную даль.
– Я думал об этом. Мне нужно заручиться поддержкой брата и спасать мою скво*, – скала я и сжал от злости кулаки ненавидя солдат разрушивших мое племя.
Чончо подошел ко мне ближе и взял со стола бутылку старого рома, откупорил крышку и сделал глоток морщась от удовольствия.
– Ты поедешь в Феникс, – констатируя факт произнес друг и полез в сундук за моим старым мешком.
– Да, давно я не навещал Бернарда и его семью.
Чончо покачал головой и задумавшись хмыкнул.
– Вот только не говори, что ты решил заявить свои права на поместье? – радостно воскликнул взволнованный Чончо.
– Как не печально это говорить, но да.
Друг был рад, что я решил вернуться к белым людям, а я просто хотел вернуть себе свою женщину и сделать все чтобы она была счастлива рядом со мной.
– Твой отец будет очень доволен, – покачал головой старый друг, улыбаясь и смотря на меня с лукавыми искорками в глазах.
Я в ответ ничего не сказал.
Не хотел думать об отце и о его новой семье. После того как он бросил мою мать – Тихую лань, я так и не смог простить его.
Я оставил свой дом и отправился в племя к матери, а брат остался жить вместе с отцом. Племя приняло меня как родного, и я многому научился у них. Я бы так и продолжил жить вместе с ними радуясь своей свободе, если бы бледнолицые не притесняли наш народ, и я не встретил Белую лису.
