Она обернулась, пытаясь различить в полумраке его лицо. И Дима был рад, что она не может видеть его как следует. Он рассмеялся, хотя от ее признания у него был ком в горле. Он сам себе места не находил, видя, как мальчик при виде него сжимается. Протянув руку, он обнял жену и притянул ее к себе ближе.
– Я сам себе накапаю, если еще хоть раз на них наору…
Он не договорил: внизу негромко хлопнула дверь и тут же, чихнул, заводясь мотор.
– Куда он в такое время?
Ангелина хмыкнула:
– Наш Заюшка нашел себе маму.
– Маму?
– Девушку, – рассмеялась она. – Даже на кладбище ездить каждый день перестал…
Алена долго не открывала.
– Подожди секунду! – крикнула она пять минут назад.
Олег терпеливо прислонился плечом к стене.
Они встречались месяц. Да, уже месяц. По молчаливому договору, у нее дома. Олег приезжал к ней в любое время. Приезжал без звонка, когда сам хотел. И Алена никогда не спрашивала, откуда он. Где он шатался и с кем. Просто открывала дверь и встав на цыпочки, обнимала его за шею. Словно он был ей мужем. Словно он имел на нее права. Словно она в глубине души понимала, что ни с кем он не шляется.
И потому пускала к себе, не задавая вопросов.
За эту роскошь, порой, приходилось платить «простоями». Мало ли чем она была занята? Черного петуха линчевала, заклиная духов продлить ей молодость? Разводила сухой помет крокодила редкой спермой горных козлов, чтобы сделать маску?.. Гадала?
Его сестра и Сонечка только этим и занимались. Олег не видел разницы между ней и ними. Алена была такая же гладкая, красивая и ухоженная и он просто не понимал, что значит быть бедным. Что значит иметь проблемы, которые нельзя «порешать».
Алена порывисто распахнула дверь.
– Прости, мой Маленький! Я думала, сегодня ты не приедешь.
– Не называй меня маленьким! Ты же Стэна «мой Гномик» не называешь!..
– Хорошо, мой Большой.
В квартире было темно, как в камере графини Батори. Олег потянулся к выключателю, Алена удержала его за локоть.
– Не надо, – прошептала она, тихо клюнув его губами. Они были горячими и дрожали. – Проходи в комнату.
В комнате сиротливо горела свеча. Пахло водкой и сигаретами. Не сомневаясь, что увидит сейчас «поехавшее» лицо, что на нее напали, ее избили, – Олег с такой яростью ударил по выключателю, что чуть не сломал его. Алена вскрикнула, закрыла лицо руками. Олег шагнул вперед, ухватил ее за запястья и заставил поднять глаза.
Ее лицо было красным. Распухшим. Но не разбитым. Олег перевел дыхание. Облегчение было столь резким, что задрожали колени. Он сам не знал, что бы сделал, если бы кто-то посмел поднять руку… Наверное, разыскал бы его, распял и сделал все то, что он сделал с Толстым. Только, живьем!
